November 24, 2022

Выкуп без похищения


Вадим БЕЛЫХ, «Известия»


Как уже сообщалось, в последний месяц уходящего года у знаменитой актрисы злодеи коварно украли дочь и иначе «ак за 30 тысяч долларов отдавать ее не хотели. Обо всей этой истории и ее совершенно неожиданном финале «Известия» рассказали в № 266 за 1992 г.

Свой оживляж во все эти события внес центр общественных связей Министерства безопасности России, оповестив просвещенный мир, что «Управлением по борьбе с терроризмом МБ проведена операция по ликвидации вооруженной преступной группы, промышлявшей киднэпингом — похищением людей с целью получения выкупа...»

И хотя у «похитителей» не нашли никакого оружия, ни даже газового баллончика или элементарной пилочки для ногтей, а самих их распустили по домам, не подвергая аресту ввиду полной безвредности, ЦОС Министерства безопасности с завидной настойчивостью по телевидению, в газетах продолжал расписывать, каких ужасных преступников удалось поймать. И даже выдавать комментарии по ходу следствия. Версию МБ подтвердили в газете «Труд» и родители потерпевшей. Однако в реальности всё происходило несколько иначе. Сегодня мы публикуем результаты собственного расследования недавних событий, в основе которого — личные встречи автора с «похитителями» девушки, свидетелями, сотрудниками милиции, занимающимися этим делом.

Идея преступления, как вспоминают его же инициаторы, зародилась еще в конце сентября, когда к скучающим подругам Олесе 16 и Ире 15 лет пришли в гости один из будущих «похитителей» — Алексей с приятелем. Слово за слово о том, что вот и зима на носу, а денег, кстати, нет и не предвидится. Тут Олеся вспомнила, что есть у нее папа, и было бы очень неплохо, если бы он поделился нажитым. А сделать это просто — инсценировать ее похищение, и вся недолга. Посмеялись.

Смеялись и потом при новой встрече, в телефонных разговорах. Веселье закончилось, когда Олеся пригласила Алексея 28 ноября посетить премьеру нового фильма в Доме кино. Тут, кстати, и подружка Ира подвернулась. Потом втроем отправились к Олесе в гости, благо мама уехала на съемки. Здесь, в квартире знаменитой актрисы, и состоялся решающий разговор. От Алексея требовалось найти боевого друга и место, где можно на время спрятаться.

У Алексея друг всего один, на все случаи жизни — бывший одноклассник Никита.

На совещании 30 ноября Никита предложил для успеха операции использовать дачу своих родителей в Валентиновке, а также уточнил выкуп — 30 тысяч «зеленых».

В первый день зимы Ира отправилась домой. Олеся с Никитой сели в электричку, а Алексей заспешил по своим делам. На валентиновскую дачу он попал только вечером, и, к ужасу своему, никого там не застал. После часа печального гуляния по морозу он наконец наткнулся на веселую компанию, состоящую из Олеси, Никиты, незнакомого ему молодого человека и бутылки водки. Новое действующее лицо называлось Юрой. Жил Юра неподалеку в пансионате вместе с мамой. Томимые голодом «жертва» с «похитителем» явились к ним поужинать, а затем, вежливо попрощавшись с мамой и захватив ее сына, отправились на дачу веселиться.

Утром 2 декабря наступил отчаянный момент — зловещие похитители должны были звонить родителям жертвы и требовать выкуп. И тут выяснилось, что все участники мероприятия отчаянно трусят и общаться с папой желанием никто не горит. Срочно вызвали соседа Юру, тот поначалу согласился, но когда в сопровождении Никиты и Иры оказался у телефонной будки в Болшево, объявил, что к таким поступкам он морально еще не готов.

Разъяренная «связная» отправилась в Москву, а на даче в Валентиновке вновь собрали совещание и вспомнили о существовании общего знакомого — экс-студента Щукинского училища Леши.

На следующий день 3 декабря Алексей с Никитой, вновь оставив «заложницу» на даче в гордом одиночестве, поехали в Москву и, на свою беду, нашли Лешу. Во время собеседования в кафе «Печора» тот, не думал ни секунды, согласился на все и сказал: первый звонок он сделает полшестого вечером.

Четвертое декабря вновь началось с телефонного разговора. Узнать удалось лишь, что Леша с папой уже вступил в контакт. Потом были еще безуспешные звонки и Леше, и Ире. Поездка Алексея и Никиты в Москву на их поиски и удрученное возвращение в Валентиновку. Там окончательно заскучавшие «похитители» предъявили своей «жертве» ультиматум: если до обеда 5 декабря не найдутся «связная» и «специалист по телефонным звонкам», ей, в самый раз отправляться домой. У заложницы возможность такого финала восторга почему-то не вызвала.

Субботнее утро 5 декабря облегчения не принесло. Леша сгинул бесследно. Предположили, что он уже схвачен, дает показания на Петровке, 38. Ира с Олесей отправились вдвоем в Москву, где «жертва» должна была обосноваться в холле 8-го этажа Дома учащихся учебных заведений искусства на Полежаевской и ждать. А Алексей с Никитой выехали двумя электричками позже на поиски пропавшего «подельника». Тот был бодр и деятелен. Рассказал, что папа долго морочил ему голову, но наконец собрал требуемую сумму. И они даже встречались ночью у магазина «Райфл», жали друг другу руки и обо всем договорились.

У общежития искусств их ждал приятный сюрприз. Перед входом, ни от кого не скрываясь, в полный рост стояла похищенная Олеся. Трем злодеям она заявила, что через полчаса у нее здесь встреча с Ирой, а на конспирацию ей наплевать, так как пока она сидела в холле восьмого этажа, к ней подходило в общей сумме 50 молодых людей с предложениями весело провести время. О чем многие из них потом легко вспомнили. Похитители заметно приуныли, но ничего менять не стали. Олеся от Полежаевской позвонила папе, пролепетала: «Алло, я жива», и все отправились обратно на «1905 года». Новый звонок. Папе предложили принести доллары в условленное место, пообещав, что дочь вернется через полчаса. Вслед за этим Олесе дали денег и поставили боевую задачу: взять такси, поехать к метро «Баррикадная», купить гамбургер, сидеть у первого вагона и ждать развития событий. А развитие оказалось явно ненормальным. Напрасно сорок минут Леша мерз на морозе, созерцая детский домик, куда по хитрому плану убитый горем отец должен был поместить выкуп. Более того, как показал телефонный звонок, папа вообще не выходил из офиса, а на вес возмущенные вопросы отвечал, что согласен лишь на прямой обмен. Компания отправилась на «Баррикадную», где высказала Олесе все, что думает о ее родителе. Та смогла ответить лишь, что папа всегда отличался жадностью.

Но опять от безысходности родился новый план. Леша встречается на «Баррикадной» с отцом, показывает ему издали Олесю, забирает деньги и уходит. А Алексей с Никитой стоят наверху рядом с гастрономом и «смотрят за подозрительными вещами»... Дальше рассказ одного из «похитителей».

— Мы заняли боевые позиции. Ровно через две минуты нашего стояния я понял, что отсюда нам не уехать, так как на «Баррикадную» стало съезжаться множество машин, которые почему-то считали своим долгом остановиться и высадить пару-тройку людей. Я решил сказать другу: «Давай-ка, Леха, все-таки домой Олесю отправим», и пошел на площадь. Но тут понял, что за гной следят. Я пытался Леше все это как-то сообщить, но тут вышел папаша. Они дружески пожали друг другу руки, а я сделал вид, что мне надо позвонить из телефона-автомата. Зашел в будку и стал наблюдать. Смотрю и вижу, что Леша тычет пальцем в сторону Олеси, что-то там объясняет. Они говорят-говорят, потом отец вынимает пакет и отдает его Леше. И тут рядом с папой, как грибы, вырастают три человека. Пытаюсь взглядом найти Лешу и замечаю, что его бьют головой о киоск человек пять, в руках у которых автоматы.

И я решил оттуда побыстрее уйти. Дошел до лестницы, ведущей к гастроному. Поднялся. Тут меня догнал мужчина в кожаной куртке и говорит: «Молодой человек, пойдемте-ка со мной». Я понял, что все. Мы спускаемся, подходим к машине, в которой сидят папа и Олеся, абсолютно белого цвета. Тот, который подвел меня, спрашивает: «Олеся, тебе не знаком этот молодой человек?» Она говорит: «Нет, не знаком...» Тогда передо мной извиняются, обознались, мол. Я подумал, что все закончилось. Но неожиданно появились другие. Надели наручники и повезли в пятое отделение милиции. Там же допрашивали Лешу...

Как сообщил нам Алексей Мирошниченко, следователь, ведущий сегодня это дело, роль Министерства безопасности здесь сводилась к техническому обеспечению мероприятий и помощи в оперативной работе до момента задержания. Ни дознания, ни следственных действий сотрудники МБ не проводили, да и не могли это делать. Закон не позволяет. Поэтому уж какие тут от них комментарии по существу.

Алексей Мирошниченко отказался познакомить нас с делом, но заметил: по элементарной доказательной базе оно выеденного яйца не стоит. И, не поднимись столько шума, никогда бы оно к нему, сотруднику отдела по организованной преступности следственного управления Москвы, не попало бы.

«Известия» 11 января 1993 года