«Будет кровь, много крови». Когда сбываются прогнозы
События и публикации 28 июня 1992 года комментирует обозреватель Аркадий Дубнов*
Читая «Московские новости» за 28 июня 1992 года, испытываешь полное ощущение, что время остановилось, в лучшем случае, ты оказался в машине времени, опрокинувшей тебя на двадцать лет назад.
Нет необходимости объяснять, почему…
Достаточно прочесть заметку из спортивного раздела популярного еженедельника под названием «До свидания, сборная, а может быть, прощай…»
«Слабым утешением для сборной СНГ, досрочно покинувшей проходящий в Швеции чемпионат Европы по футболу, может быть то обстоятельство, что она отправилась домой в одной компании с командами Англии, Франции, считавшимися безусловными фаворитами турнира.
На чемпионате Европы в 1988 г. сборная СССР стала второй, на этот раз она заняла последнее место в предварительной группе, не выиграв ни одного матча и забив единственный гол с пенальти».
Спустя 20 лет почти абсолютное дежавю. За небольшими исключениями – на чемпионате в Польше российская сборная, выиграла один матч с Чехией, забив 4 гола и еще один гол хозяевам турнира, полякам, заработав ничью. Затем проиграла Греции и досрочно вернулась домой. Таким образом, начав за здравие, сборная кончила за упокой. Точно так же, как в 92-м... А четырьмя годами раньше, на чемпионате в Австрии в 2008-м, россияне добились успеха, выйдя в полуфинал, где были разгромлены будущими чемпионами, испанцами, – 3:0...
«Ясное дело, пишет журналист двадцать лет назад, – сейчас последует дежурный набор объяснений, оправданий, давно заготовленный: травмы, отъезд ведущих игроков на Запад, неблагоприятное стечение обстоятельств… К счастью, никто подобных объяснений уже не требует, да они и неинтересны».
Нынче, в 2012-м, в тех же «Московских новостях» Андрей Вдовин пишет из Варшавы:
«Сборная никому ничего не должна», – с этой фразы полузащитника сборной России Константина Зырянова для нас начался этот «Евро-2012». «Мне все равно, что обо мне думают в России», – этими словами Дика Адвоката он для нас закончился…
Греки еще продолжали обниматься возле ликующей трибуны с островком своих болельщиков, а автобус сборной России уже ждал ее в одном из обширных подвалов Национального стадиона Варшавы. Чтобы добраться до него, игрокам надо было пройти по тоннелю метров семьдесят. С одной его стороны футболистам с курса не давала сбиться каменная стена, с другой – телевизоры, где шла техническая трансляция последней пресс-конференции Дика Адвоката. Семьдесят метров позора, если бы эта сборная была кому-то что-то должна».
Что касается меня лично, то буду неоригинален, если сообщу, что в тот вечер, за три минуты до конца матча с греками я так хрястнул по столу кулаком, что пустая бутылка от выпитого мною пива взлетела в воздух и «пристолилась» на пустой бокал из-под вина, выпитого уже к тому моменту моей женой. Приходил в себя после футбола ночью весьма нестандартно, полчаса ползая по полу с мокрой тряпкой и веником, собирая вдребезги разбитое стекло, утром там могли уже ползать дети. Жену в это дело вовлекать не стал, она переживала российское фиаско на диване…
Я уже давно вышел из большого фанатского спорта, – впрочем, в моей юности его и не было, – плохо знаю в лицо наших футболистов, из нынешних, разве что, Аршавина да Павлюченко – да и то, потому что его отличает моя старшая дочь. Мои кумиры остались в 60-70–х, Игорь Численко, Валерий Лобановский, Виктор Понедельник… И все же это дело заразительное, азарт, однажды испытанный, быстро вспыхивает вновь. Это все равно, что сесть на велосипед спустя 40 лет после детства, – разучиться кататься невозможно, только нажал на педали, а дальше уже само несет…
Однако допускаю и другую реакцию. Нормальную женскую. Вот что писала на следующий день после нашего вылета из ЕВРО-2012 в «Московских новостях» зам.главного редактора Анна Николаева:
«Российская сборная проиграла греческой команде на «Евро-2012» и отправляется домой. Я смотрела футбол дома. Смотрела потому, что все смотрят, и мои домашние смотрели… Когда матч закончился, воздух звенел страшными эмоциями: соседи ругались матом, фанаты на стадионе плакали, фейсбук бился в истерике. А я подумала: ну и хорошо, что уезжают – целее будут…
Меня беспокоят травмы, которые получают футболисты. Я смотрю на поле и представляю, как будут выглядеть эти футболисты через 20–30 лет: ведь каждое такое падение с травматическим шоком, разрывом связок, повреждением суставов, вывихами и переломами — это жуткая, болезненная, ранняя старость и обреченное постсорокалетие. И на этом фоне крики болельщиков «давай вставай, хватит притворяться!» кажутся мне эхом дикого варварства и привиденческим свистом в амфитеатре во время гладиаторских боев».
А тогда, в «МН» от 28 июня журналист писал:
«Пока же можно сказать, что 18 июня 1992 года в шведском городе Норчепинге мы попрощались с командой, которая первый официальный матч провела ровно 40 лет назад. Прощание получилось грустным»
Действительно, это было еще одно, на спортивном уровне, прощание с СССР. Пусть даже та команда образца 92 года называлась сборной СНГ…
В «МН» 28 июня 1992-го в рубрике «Цитаты», которой открывается 2-я полоса, обнаружил следующее:
«…Люди, которые хотят захватить власть оружием и с которыми я оказался по одну сторону баррикад, в случае победы могут утром расстрелять вас, а в обед меня...»
Газета уведомляет, – «Таким вот образом высказался коммунист Виктор Алкснис, отвечая на вопрос «МН» о том, что произойдет, если национал-патриоты и коммунисты типа Анпилова свергнут нынешний режим в России (за несколько дней до этого состоялся весьма агрессивный поход анпиловцев на Останкино, сопровождавшийся ожесточенными столкновениями с милицией – А.Д.). По мнению Алксниса, ужасы Нагорного Карабаха, Южной Осетии и Приднестровья выглядят лишь раскатами грома перед грозой в сравнении с тем, что нас всех ожидает в ближайшие месяцы. «Будет кровь, много крови», – говорит Виктор Алкснис. Но парадоксально, что Алкснис считает приход этих людей к власти гораздо меньшим злом, чем, если бы сохранился существующий режим, пишут «МН», – потому что Ельцин и его люди, полагает он, будут вынуждены начать тотальную войну с бывшими «братскими республиками». «И если Россия не поможет Южной Осетии, то Северная выйдет из состава федерации. Кремль просто вынужден будет ради сохранения своего влияния на Северном Кавказе начать войну против Грузии», – так рассуждает Алкснис.
Казалось бы, полковник Алкснис чувствовал, к чему катится страна. «Кровь, много крови» пролилось спустя 15 с лишним месяцев, в октябре 1993-го, когда в Москве краткосрочно, но жестоко полыхнуло гражданской войной. Но он-то имел в виду другое. Потомок латышских стрелков, что помогали большевикам наводить страх на своих врагов, горевал об отсутствии политической воли у тогдашнего российского руководства, не способного навести страх на Грузию и тем более не спешившего «наказать» ее за стремление подавить попытку Цхинвала выйти из-под власти Тбилиси. Прогноз Алксниса и здесь тоже оправдался, но только спустя 16 лет, в августе 2008-го, когда полыхнула пятидневная российско-грузинская война или, согласно формулировке заступившего тогда на президентское «дежурство» в России Дмитрия Медеведева, – «операция по принуждению Грузии к миру».
А что касается «тотальной войны с бывшими советскими республиками», которую прогнозирует полковник, то спустя 12 лет, в 2004 году другими словами подобную постановку задачи ставил директор Института проблем глобализации, политолог Михаил Делягин. Анализируя процессы, происходящие на постсоветском пространстве (журнал «Россия в глобальной политике», 2004, номер 5) он писал:
«Стратегическая задача Москвы на нынешнем этапе должна состоять в том, чтобы довести до логического конца процесс распада СССР и добиться признания права на самоопределение народов постсоветского пространства, в том числе и тех, которые не желают жить вне российской государственности. В состав России могут войти (если народы этих территорий выскажут соответствующее пожелание) не только Южная Осетия, но и Абхазия, а также Приднестровье (при возможном объединении Молдавии с Румынией и предоставлении со стороны Европейского союза, НАТО и США письменных гарантий неприкосновенности Приднестровья как российской территории)».
Если же вернуться к публикуемой в «МН» цитате Виктора Алксниса, то стоит привести ее окончание:
«Мощное давление со стороны леворадикалов и националистов на фоне общего кризиса как во внутренней политике, так и в экономике, просто вынудит Ельцина занять самую агрессивную позицию. Для него вопрос сегодня стоит так: либо он, заключив соглашение с ВПК и умеренными национал-патриотами, раздавит радикальную оппозицию, либо она уничтожит его самого».
Это выглядит забавно, но если здесь заменить имя Ельцина на Путина, то слова Алксниса 20-летней давности читаются вполне актуально и сегодня. И дело здесь вовсе не в провидческих способностях отставного полковника, а в постоянном воспроизведении развилок, перед которым останавливается движение России, стремящейся освободиться от тоталитаризма, пришедшего на смену многовековому рабству. Но постоянно сползающего на этом пути на обочину «особенного предназначения» России, несущей миру «духовное пробуждение». Что в реальности, к великой горечи, приводит в тупик идейной фрустрации и материального прозябания.
Впрочем, Делягин эту развилку трактует иначе: «выбор между интересами граждан России, с одной стороны, и Запада – с другой, одновременно будет являться и выбором между двумя группировками внутри российской элиты – западниками-либералами и силовиками»
Интересно оценить, как стремление Москвы оставаться патроном постсоветского пространства оценивает живой классик современной дипломатии, бывший госсекретарь США Генри Киссинджер. В своей книге «Нужна ли Америке внешняя политика?» (Москва, «Ладомир», 2002), анализируя российскую доктрину национальной безопасности, принятую в октябре 1999 года, когда Путин в первый раз служил премьер-министром, пытается понять, что он понимал под задачей «создать единое со странами СНГ экономическое пространство».
«Встретившись с почти полным единодушным сопротивлением таким планам (со стороны партнеров по СНГ – А.Д.), российская внешняя политика при Ельцине и еще в большей степени при Путине попыталась с помощью присутствия российских войск, поддержки гражданских войн или экономического давления сделать независимость этих стран как можно более болезненной, с тем чтобы возвращение в российское лоно показалось им наименьшим злом».
С тех пор, как гуру американской внешней политики писал эти строки, прошло больше десяти лет, в течение которых он не раз получал приглашение приехать в Москву, чтобы побеседовать с Путиным. Сведущие люди утверждают, что собеседники оценивают исключительно высоко свое приватное общение. Впрочем, остается неизвестным, изменил свое отношение к российским попыткам подчинить себе окраины бывшей советской империи лауреат Нобелевской премии мира, получивший ее за окончание войны, которую вела Америка во Вьетнаме.
Аркадий Дубнов. Международный обозреватель газеты «Московские новости». Закончил МЭИ, работал в НИИ и на АЭС. В журналистике с 1990-го: «Демократическая Россия», «Новое время», «Радио Свобода», «Время новостей». 20 лет наблюдает за тем, что происходит на месте бывшего Союза.