Москва - Грозный: три года невнятной политики и 48 часов на размышление
Все средства массовой информации сообщили об Обращении президента России к участникам вооруженного конфликта в Чечне, в котором он потребовал от них в течение 48 часов (начиная с 6.00 московского времени 29 ноября) прекратить огонь и сложить оружие. 29 ноября Совет безопасности вновь собрался по вопросу ситуации в Чечне для детального рассмотрения перспектив введения там чрезвычайного положения (подробности мы не можем сообщить по причине подписания номера в печать до начала заседания). По предварительным сведениям из Грозного от наших собственных источников, центр столицы Чечни утром 29 ноября подвергся воздушной бомбардировке сил оппозиции. В правительстве Чечни на экстренном заседании в связи с «ультиматумом Москвы», по сведениям Интерфакса, обнаружились разногласия по вопросу дальнейших действий Грозного. Часть членов правительства высказала мнение, что следует пойти с Москвой на компромисс, другие — за продолжение войны.
Специальный корреспондент «Известий» Николай ГРИТЧИН передает из Грозного:
Заявление российского президента по поводу ситуации в Чечне — главная тема, которую обсуждают в столице Чеченской республики. Хотя официальная реакция Грозного к моменту, когда я передаю эти строки, еще не последовала, ее можно предугадать. Собравшиеся с утра возле здания парламента республики тысячи людей расценили выступление российского президента как угрозу начала открытой агрессии против суверенной Чечни.
— Вариант российского вторжения никогда нами не исключался, — сказал мне лейтенант департамента госбезопасности ЧР С. Яндарбиев. — Судя по выступлению Ельцина, дело идет к тому. Сейчас даже те, кто сомневался, встанут на защиту республики. Если Россия направит сюда войска, то получит здесь второй Афганистан. Горы нас защитят. Российские танки и авиация там будут бессильны.
— Лучше умереть, чем вновь оказаться в зависимости у России, — решительно настроен 63-летний житель республики Т. Таштамиров. Он говорит, что у него нет оружия. Но есть бутылки и зажигательная смесь, которые он пустит в ход в случае вторжения российских военных. Он утверждает, что поддерживал Хасбулатова, но теперь, когда руки оппозиции обагрены кровью, когда на ее плечах идет в республику российская техника, он решительно встал на сторону президента Чечни.
Все, с кем мне довелось поговорить, утверждают, что военное вмешательство обернется трагедией и для Чечни, и для всей России. И они оставили себе право самостоятельно разобраться в своих проблемах. Ни один не согласен сложить оружие. Таков же настрой и в сельской местности, подтвердил мне префект Шаройского района Б. Ибаков. Собеседники прогнозируют, что местное население в ближайшие часы будет активно вооружаться. Чеченцы начали выселять из Грозного своих детей и жен в горские селения.
Сведений о реакции оппозиции на заявление российского президента я не сумел получить, но вероятность сдачи оружия в рядах чеченцев, сражающихся на ее стороне, тоже невелика. Автомат в республике стал в последнее время гарантом личной безопасности.
Что предпринимают силовые ведомства РФ после обращения президента?
На этот вопрос корреспонденту «Известий» Аркадию ЖЕЛУДКОВУ ответили:
Информационный центр Министерства обороны: «Пока нет приказа о введении чрезвычайного положения, никаких действий не предпринимается».
Центр общественных связей МВД: «При введении чрезвычайного положения, „внутренние дела“ будут решаться в Чечне в соответствии с планом и распоряжениями. Пока никаких распоряжений войскам внутренних дел от министра не поступало, они не будут приведены в боевую готовность».
Центр общественных связей Федеральной службы контрразведки: «Мы никакого отношения к этому не имеем. При чем тут ФСК?» После этих слов, посоветовавшись с руководством, сотрудница ЦОС ФСК посоветовала всем, кто интересуется дальнейшими действиями службы при введении ЧП, читать Закон о чрезвычайном положении.
Всё должно делаться на правовой основе
Что может последовать после истечения срока ультиматума и невыполнения его условий?
Редакция обратилась с этим вопросом к председателю Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и судебно-правовым вопросам И. Костоеву (Ингушский изб. округ № 6).
— Если обращение президента не будет выполнено, — сказал Исса Магометович, — видимо, должен последовать его указ о введении чрезвычайного положения на всей территории субъекта федерации или на определенной части региона. Это означает создание в определенных случаях администрации ЧП. Запрещаются митинги, уличные шествия. Происходит разоружение вооруженных формирований, наведение общественного порядка силами и средствами, которые подчиняются временной администрации. Проводится досмотр транспортных средств, граждан, проверка документов. То есть вводятся все нормы, которые предусматривает закон о ЧП.
Потом, согласно Конституции, указ о военном положении или указ о введении чрезвычайного положения должен быть рассмотрен на Совете Федерации в течение двух суток.
— Создание временной администрации означает ввод войск на территорию Чечни?
— Безусловно. Но называются они силами правопорядка. Что же касается срока в 48 часов, то это означает одно: припекло, очевидно, и в последней инстанции. Говоря о такой акции, какое бы удивленное лицо ни делал министр обороны, мол, ничего не знаю и не ведаю, придется признать неофициальное участие российских военнослужащих в этом противоборстве. Такого не должно быть. В правовом государстве все должно делаться на правовой основе. Если будет введено чрезвычайное положение, тогда и нахождение силовых структур России в Чечне будет законным. И наоборот.
… В этом месте наш разговор прервал телефонный звонок по правительственной связи. Иссе Костоеву звонил его помощник из Грузии. Последние сведения из Чечни таковы: обстановка сложная. Два самолета разбомбили центр Грозного. Захвачены российские бэтээры, танки. Есть жертвы среди мирного населения.
Комитет по обороне госдумы пытается спасти пленных
Вечером в понедельник председателю комитета С. Юшенкову удалось дозвониться до генерала Д. Дудаева. Президент Чечни находился в своем кабинете в президентском дворце.
По словам С. Юшенкова, генерал был вежлив, корректен. Он предложил главе думского комитета выяснить по своим каналам, кем же в действительности являются эти люди — военнослужащими российской армии или наемниками.
Несколько позже из Г розного в Комитет по обороне поступил список девяти пленных:
- Рядовой Данилов Александр Юрьевич, в. ч. 43162.
- Сержант Дроздов Владимир Викторович, в. ч. 43162.
- Сержант Назаревич Владимир Викторович, в. ч. 43162 (перевод из в. ч. 19138).
- Рядовой Прокопов Сергей Александрович, в. ч. 43162.
- Старший лейтенант Жуков Евгений Евгеньевич, в. ч. 01451.
- Лейтенант Вольфович Дмитрий Григорьевич, в. ч. 43162.
- Капитан Михалев Александр Николаевич, в. ч. 43162.
- Майор Иванов Валерий Алекс., в. ч. 01451.
- Старший лейтенант Марсов Александр Владимирович, в. ч. 43162.
К моменту подписания в печать этого номера «Известий» Комитету по обороне удалось навести справки только о четырех из данного списка. Выяснено, что все они военнослужащие срочной службы, но либо находятся в отпусках, либо в стадии увольнения из вооруженных сил.
С. Юшенков заявил корреспонденту «Известий», что переговоры с Грозным будут продолжены, выразил надежду, что чеченские власти не будут торопиться с принятием каких-либо решений о судьбе пленных. Он также сообщил о намерении комитета провести парламентское расследование того, каким образом российские военные и боевая техника оказались в распоряжении чеченской оппозиции. Об этом намерении поставлен в известность Д. Дудаев.
И последний штрих. По сведениям из заслуживающих доверия источников, один из пленных, чья фотография была опубликована во вчерашнем номере «Известий», находился в рядах армейских подразделений, штурмовавших Белый дом в октябре прошлого года.
Российских солдат для Чечни вербовало ФСК?
Во вчерашнем номере «Известии» мы называли фамилии плененных в Грозном российских военнослужащих и задавались вопросом, состоят ли они на действительной службе в подмосковной в/ч.
В танковом полку Кантемировской дивизии в Наро-Фоминске корреспонденту «Известий» явно не обрадовались. Однако подтвердили, что младший сержант Сергей Прокопов (а не Акопов, как мы сообщили вчера по ошибке) действительно до недавнего времени служил в их полку, как и сержант Владимир Дроздов. Первый был механиком-водителем. Второй — командиром танка. Призывались оба весной 1993 года. Прокопов родом из Курска, Дроздов - из Липецкой области. В части они были на хорошем счету, считались классными специалистами. Осенью 1994 года, отслужив положенный срок, они должны были уйти в запас.
Военная прокуратура только начинает расследование. По словам сослуживцев, приказ об увольнении в запас Дроздова, Прокопова и других был подписан. Однако домой они не поехали, так как якобы заключили контракт с ФСК. Согласно этому контракту, они должны были выполнить «несложную работу» — перегнать бронетехнику из одного места в другое, обучить вождению танков и стрельбе «каких-то людей». За эту наставническую работу, по этой же версии, ФСК обещало «приличные деньги». Какие именно суммы назывались, никто точно не знает. По мнению бывших сослуживцев, что-то вроде 600-800 тысяч рублей.
Получить подтверждение или опровержение этой информации редакции не удалось, поэтому мы продолжаем проверять ее самостоятельно.
КОМУ ТРЕБУЕТСЯ 48 ЧАСОВ НА РАЗМЫШЛЕНИЕ?
Ультиматум российского президента воюющей Чечне рождает не только этот, но и другие вопросы
29 ноября Борис Ельцин обратился к участникам вооруженного конфликта в Чечне. Констатировав, что «надежда на самостоятельное разрешение внутричеченского конфликта полностью исчерпана», российский президент ультимативно потребовал: в течение 48 часов с момента обращения «прекратить огонь, сложить оружие, распустить все вооруженные формирования, освободить всех захваченных и насильственно удерживаемых граждан». Если же в установленный срок эти требования окажутся невыполненными, на территории Чечни будет введено чрезвычайное положение.
Степень реалистичности этого президентского ультиматума отчаянно отражает уровень реализма всей трехлетней кремлевской политики в отношении Чечни. Надо располагать солидным штатом советников, широким веером аналитических, информационных, разведывательных и прочих государственных служб, чтобы всерьез уверовать, будто за 48 часов в Чечне достижимо полное умиротворение воюющих. Надо с меланхоличностью Павла Грачева «не очень интересоваться, что там происходит», чтобы требовать «восстановления в Чеченской Республике конституционной законности, правопорядка и мира» в течение двух суток.
Когда пишутся эти строки, официальная реакция Грозного на ультиматум Москвы еще не поступила. Но представитель чеченского президента Муса Мержуев уже заявил «Интерфаксу», что обращение Бориса Ельцина к участникам вооруженного противостояния «приведет лишь к объединению всех чеченцев», а также «неизбежно выведет из стана оппозиции тех людей, которые слепо шли за ней».
Как ясно из обращения, одной из «противоборствующих сторон» Борис Ельцин считает правительственные войска Чечни, защищающие законную власть и законного президента, независимо от того, нравятся ли эта впасть и этот президент российскому руководству. Любопытно, как бы отреагировал Кремль в ночь с 3 на 4 октября 1993 года на категорическое требование, скажем, Билла Клинтона к Борису Ельцину, с одной стороны, и к Александру Руцкому, с другой, немедленно разоружить своих «участников вооруженного конфликта» и отправиться спать.
Но Чечня ведь — часть России? Значит, можно без церемоний, сурово, но по-свойски? Да, Чечня де-юре была и остается субъектом Российской Федерации. Но в течение трех последних лет Москва словно забывала (вялотекущие переговоры не в счет) об этой очевидности и де-факто признавала независимость чеченского государства. И теперь, что там ни говори, введение чрезвычайного положения в этой республике может трактоваться ее руководством как вооруженная российская интервенция.
Впрочем, в прямое силовое вмешательство России в чеченские распри верится с трудом. Бикфордов шнур ультиматума сгорит за 48 часов и... будет погашен, скорее всего. Созданием какого-нибудь координационно-согласительного совета, центра, штаба. Потому что и там, и тут понимают: введение ЧП в Чечне — это начало большой войны, способной воспламенить весь Северный Кавказ, втянуть в смертельный круг десятки народов и народностей. Иных же способов развязать набухающий кровью чеченский узел Москва пока не предлагает. Можно не сомневаться, в Кремле их сейчас лихорадочно ищут. Так что 48 часов на размышление Борис Ельцин дал скорее себе самому.