Генерал Воробьев: ЧЕСТЬ—ИМЕЮ!
Сообщение председателя Комитета Госдумы по обороне Сергея Юшенкова, которое передал Интерфакс, о том, что первый заместитель главнокомандующего сухопутными войсками России генерал-полковник Воробьев «подал в отставку после поступившего ему предложения от министра обороны Павла Грачева возглавить операцию по разоружению бандформирований в Чечне», подтвердилось. Эдуард Воробьев, по имеющимся у редакции сведениям, действительно совершил такой поступок.
Фото автора.
Произошло это, как нам стало известно, в штабе объединенного руководства операцией в Моздоке, в присутствии полусотни высших должностных лиц армии и внутренних войск. Как говорят, министр обороны, услышав ответ генерала Воробьева о невозможности для себя принять такое предложение, сказал:
— Я разочарован вами, генерал.
И предложил ему подать рапорт об отставке, что Воробьев и сделал.
В Министерстве обороны России отказались официально подтвердить нам этот факт, но и не отрицали его. Мы нашли генерал-полковника Воробьева в его кабинете на Фрунзенской набережной в Москве. Правда, первый заместитель главкома сухопутных войск не захотел отвечать на какие-либо вопросы, лишь подтвердил, что действительно написал рапорт об увольнении из вооруженных сил и вручил его своему начальнику.
— Я очень люблю армию,— сказал при этом генерал, — отдал ей 38 лет своей жизни и не хочу, чтобы хотя бы маленькое пятно оказалось на ее мундире. Впервые за свою службу я не выполнил распоряжения старшего начальника, не принял предложенный мне пост и считаю, что теперь не имею морального права оставаться в занимаемой должности, командовать людьми.
Люди, близкие к Эдуарду Воробьеву, говорили мне, что поступок генерала объясняется его четкой гражданской позицией. Генерал-полковник глубоко убежден в невозможности участия вооруженных сил в боевых действиях внутри собственной страны, тем более против населения. В Чечне или где-либо еще. «Как можно там воевать, — приводили они мне его слова,— если нельзя вычленить, отделить бандита, бандформирование от вооруженных стариков, женщин, детей?» Армия не имеет таких средств и возможностей, и она не может, не должна использоваться в полицейских операциях.
Генерал прибыл в Моздок, сказали мои собеседники, несколько дней назад. Его отозвали из командировки в Ленинградский военный округ, где он знакомился с ходом боевой подготовки дислоцированных на Севере войск, и сразу же поручили заниматься прибывающими в зону конфликта частями, проверять их укомплектованность, обучен-' ность, обеспеченность оружием, бронежилетами, боеприпасами, другим необходимым воинам имуществом и вооружением. Воробьев только ознакомился с ходом боевой операции, которой руководил командующий Северо-Кавказским округом, и предложение принять новую должность для него было, по-видимому, неожиданным. Хотя решение свое, чувствовалось, он высказал не спонтанно, а обдуманно. Произнес его спокойно, взвешенно и твердо.
Я давно знаю генерала Воробьева, считаю его одним из самых порядочных людей в руководстве сухопутными войсками, каких там, конечно же, немало, и думаю, что решение об отставке далось Эдуарду Аркадьевичу нелегко. Это подтвердили мне и в его семье. Впрочем, политики подталкивали генерала к такому шагу очень давно.
Помню его командующим Центральной группой Советских войск в Чехословакии. Выполняя указание ЦК КПСС и Советского правительства, будучи его уполномоченным по переговорам с чехами о советском недвижимом военном имуществе, генерал Воробьев отстаивал интересы своей страны, добивался справедливого решения вопроса оо оплате построенных на деньги нашего народа аэродромов, заводов, баз, жилых домов, магазинов, котельных... А потом родное правительство приняло решение отказаться от всех финансовых претензий к Чехословакии и еще оказалось должно ей больше миллиарда долларов.
После Чехословакии был Таджикистан, куда генерал-полковника Воробьева послали с распоряжением президента: не допустить втягивания 201-й мотострелковой дивизии в политические разборки, междоусобную кровавую бойню. Части дивизии обстреливались из орудий и автоматов, к ним невозможно было подвести продукты, бандиты похищали солдат и офицеров, их жен и детей. Но генерал требовал от командиров терпеть и не поддаваться на провокации.
Потом было принято другое решение, и в результате дивизия уже несколько лет воюет. Погибших людей не вернуть.
Летом нынешнего года генерала Воробьева послали в Тирасполь, в штаб 14-й армии с директивой Министерства обороны России и указаниями руководства страны проводить в отсутствие ее командующего генерал-лейтенанта Лебедя сокращение и реформирование группировки российских войск в Приднестровье. Кончилось это, помнят все, грандиозным скандалом.
—Я — солдат, — говорил мне тогда Воробьев. - Приказали выполнять директиву,— стараюсь выполнить ее, опираясь на воинский порядок и здравый смысл. Отменят — соглашусь и с этим.
Несколько месяцев генерал-полковник участвовал в длительных и очень не простых переговорах между Молдавией и Россией о выводе 14-й армии из Приднестровья. Представлял высшее российское военное командование. Руководители двух стран в конце концов подписали такой договор. Вскоре выяснилось, что вывести армию за три года и даже в значительно больший срок с территории непризнанной республики будет практически невозможно, и самый лучший вариант — превратить ее в российскую военную базу, временно находящуюся на той территории.
Теперь вот Чечня, которую три года якобы не видели в упор, а теперь вдруг решили завоевать. Бомбардировщиками, танками, самоходками, регулярными частями российской армии, которой, между прочим, не первый год отказывают в самом необходимом. Что называется, приехали. Опять кто-то заваривает кашу, а расхлебывать ее должны другие.
Неудивительно, что от такой последовательной и целенаправленной государственной политики может устать кто угодно, в том числе и такие очень закаленные люди, как российские генералы. Командир Кантемировской танковой дивизии генерал-майор Борис Поляков оказался первым среди них. Теперь вот первый заместитель главнокомандующего сухопутными войсками генерал-полковник Эдуард Воробьев.
Кстати, Воробьев хорошо знает Полякова. Лейтенант Поляков служил командиром взвода в 7-м полку Железной Самаро-Ульяновской мотострелковой дивизии во Львове, когда им командовал полковник Воробьев. Долгие годы они дружат. Но знающие обоих люди мне говорили, что Поляков, конечно же, не мог повлиять на решение Воробьева. Эдуард Аркадьевич не оглядывался ни на кого. Его поступок продиктован собственным понятием офицерской чести.
Генерал-полковник Воробьев родился в 1938 году. Он начал службу в армии в 1956 году простым солдатом. Потом было высшее общевойсковое училище в Баку, которое он закончил с дипломом с отличием, войска, со всеми ступеньками офицерской лестницы, Академия имени Фрунзе с золотой медалью, опять войска, Академия Генерального штаба, вновь с золотой медалью, с отличием закончены Высшие академические курсы...
Один из начальников Воробьева сказал мне, что даже если генерал-полковник положит ему на стол рапорт об увольнении из вооруженных сил, он его не подпишет и хода ему не даст. «Такие генералы, как Воробьев, заявил он, очень нужны нашей армии.» Но над этим начальником есть еще начальники, а над теми — еще.
Досрочно из армии, а генералу служить по закону до пенсии еще четыре года, Воробьева может уволить только президент. По здоровью сделать это не получится — здоровье у первого зама главкома, слава Богу, отменное. По оргштатным мероприятиям — сокращению вооруженных сил — тоже. Других особых причин российский Закон «О воинской обязанности и военной службе», криминальных, мы, понятно, не вспоминаем,— не предусмотрел. Но ясно уже одно: выходного пособия, двадцати окладов, генералу не видать.