Президент Ельцин открыл посольство в Вашингтоне, доставшееся России в наследство от Громыко
Новое здание советского посольства, которое торжественно открыл президент Борис Ельцин, призвано глушить ностальгию. Задуманное известным московским архитектором Михаилом Посохиным в самый расцвет застоя и выполненное в точном соответствии с представлениями Андрея Громыко о прекрасном, это здание дышит духом жэка. Жэка очень большого, одетого в мрамор, обнесенного глухим забором и оснащенного особым оборонительным устройством у ворот, наподобие поднимающегося перед неприятелем подвесного моста у крепостной башни, но все равно жэка, и только жэка.
Согласно плану визита, торжественное открытие посольства, совершаемое президентом Ельциным, должно было плавно перерасти в ответный государственный обед — на сей раз не в Белом доме, а на территории России.
Российская Федерация встретила высоких гостей изрядным беспорядком, связанным с обычным делом: в последний момент выяснилось, что в списках нет тех, кому положено быть, но зато есть те, кому тоже положено, но кому хотели отказать. Кроме того, не сразу и не всем стало ясно, кого пускать через главные ворота.
Фото Рейтер.
На обеде в Белом доме были обильно представлены американские журналисты, телезвезды, музыканты и кинорежиссеры. Русских представляли высокопоставленные бюрократы.
На обеде в российском посольстве бюрократов с обеих сторон было больше, а роль русской интеллигенции успешно играли тоже русские и тоже интеллигенты, но вовремя догадавшиеся эмигрировать в Америку.
Речи были посвящены российско-американской дружбе. Некий налет повторяемости был неизбежен: визит практически завершался, а деловому партнерству было посвящено в ходе предыдущих мероприятий столько слов, что оставалось удивляться изобретательности президентских спичрайтеров.
Утро второго дня началось со встречи на Капитолийском холме, за которой последовало открытие выставки в библиотеке конгресса. Конгрессмены любезно интересовались проблемами российского империализма, а выставка в библиотеке, описывая гуманную деятельность русской церкви на Аляске, в очередной раз показывала то, что россияне отказываются воспринимать. Именно: американцы не отобрали «нашу Аляску» за гроши, а купили ее, им тогда вовсе не нужную, исключительно из уважения к Российской империи.
Но центральным событием дня было, безусловно, подписание совместных документов — главного итога «саммита». По поводу этого слова, означающего по-английски — вершина, верх, в столичной «Вашингтон пост» появилась статья, призывающая к отказу от этого термина, поскольку встречи глав России и Америки становятся «обычной дипломатией».
Борис Ельцин вновь не обошел вниманием нытиков и маловеров. «Хотя многие предсказывали неудачу, — сказал он, — я должен пожалеть этих людей и выразить им соболезнование. Мы договорились по всем вопросам».
Российский лидер был энергичен, оживлен, раскован в своих отношениях с собравшимися. В отличие от Клинтона, который больше улыбался, чем острил, Ельцин широко пользовался и иронией, и сарказмом. Одну пожилую американскую журналистку, задавшую вопрос об использовании российских войск в «ближнем зарубежье», он сразил встречным вопросом: «А как вы считаете, вы близки с соседом, с которым вы живете?» Бедная американка так и не поняла, отчего это многие засмеялись, не дожидаясь перевода.
Однако список достигнутых соглашений оказался куда меньшим.
В рамках новой программы «Партнерство ради экономического прогресса» было подписано совместное заявление о развитии торгового и экономического сотрудничества между двумя странами. Важной уступкой американской администрации было то, что Россия получила ряд послаблений, пообещав прекратить поставку оружия Ирану, как только будут выполнены обязательства, которые взяло на себя еще советское правительство. Были также подписаны два совместных заявления — о ядерной безопасности и совместной борьбе с преступностью.
На обеде в российском посольстве президент США Клинтон в шутку жаловался на то, что Борис Ельцин совершенно забил его своим напором и юмором, отвлек на себя все внимание прессы. Многие журналисты сочли, что в этом высказывании больше шутки, чем жалобы. Скорее всего, Клинтон предпочел не конкурировать со своим гостем в той сфере особого раскованного остроумия, где Борис Николаевич все чаще не знает себе равных.
Борис Ельцин потратил немало времени на информирование своих собеседников о сути происходящих в России событий. Однако американцы предпочли не высказываться по поводу таких деликатных и очень непопулярных в Америке тем, как предложение отсрочить на два года президентские и парламентские выборы.