Облава на мэра
В десятом часу вечера в кабинет главы городской администрации Владивостока Виктора Черепкова ворвалась группа вооруженных автоматчиков во главе с городским прокурором Вячеславом Ярошенко. Целью визита был обыск, а целью обыска — отыскать нечто, свидетельствующее о взятке.
Искали до трех часов ночи и наконец нашли спрятанный где-то за сейфом сверточек. В нем были 50-тысячными купюрами 1 миллион 200 тысяч рублей.
В ту же ночь нагрянули с обыском и в квартиру Черепкова. Здесь также действовал наряд вооруженной автоматами краевой милиции. Что искали и нашли ли что-нибудь? Сегодня неизвестно. Сообщается лишь: при обыске задержан и взят под стражу девятнадцатилетний сын мэра.
Он находится в одной из камер предварительного заключения краевого УВД. Единственное, что удалось узнать от адвоката младшего Черепкова: он задержан по подозрению в совершении разбоя в одной из школ Владивостока, случившегося аж полгода назад. Адвокат высказала мнение, что два этих события — обыск в кабинете мэра города и арест его сына — совпали по времени чисто случайно.
У прокурора города Вячеслава Ярошенко своего мнения на этот счет просто нет. Он говорит, что по делу младшего Черепкова информацией не владеет. В отличие от него заместитель главы краевой администрации Игорь Лебединец информирован (к чему бы это?) гораздо лучше. В беседе с журналистом местной газеты он назвал сына мэра вполне определенно — бандитом. Заметим, что этот свой приговор Лебединец вынес в день, когда Черепкову-младшему не было предъявлено не только обвинение, но и не вынесена окончательная мера пресечения.
Не беда! Вице-губернатор не раз давал понять общественности, что в нем погиб прокурор. Например, вскоре после избрания Виктора Черепкова мэром Владивостока на намеки и экивоки назвал мэра преступником.
Это было еще в прошлом году. Сегодня Виктора Черепкова, человека, первого пришедшего к городской власти через всенародное голосование и вот уже скоро год находящегося в открытой оппозиции к краевой администрации во главе с Евгением Наздратенко, пытаются сделать «преступником де-юре».
Прочитав эти слова, сотрудники краевой милиции, прокуратуры, специалисты в области уголовного права дружно запротестуют: Черепков пока даже не подозреваемый, а всего лишь свидетель! Если так, то у меня — ряд вопросов.
Первый. Если «всего лишь свидетель», почему его не вызвали на допрос к следователю обычным порядком — по повестке?
Второй. Если «не подозреваемый», то почему в его кабинете был произведен обыск? Причем, что существенно, продолжался он пять часов кряду (до трех часов ночи). При этом «свидетель Черепков» был ограничен в передвижении и средствах связи (его не подпускали к телефону, и каждый свой шаг он совершал в сопровождении трех вооруженных охранников). И еще. «Группа захвата свидетеля Черепкова» во главе с прокурором Ярошенко имела при себе неизвестно где взятых понятых, которые позже почему-то представились жителями Ташкента и Красноярска.
Вопрос третий. Если Черепков — «всего лишь свидетель», почему той же ночью, после обыска, опять же под усиленной охраной, его повезли на допрос в городскую прокуратуру, где продержали до восьми часов утра?
Четвертый. Если на протяжении полусуток мэр находился фактически под арестом, причем автоматчиками были оцеплены не только его приемная и кабинет, но и все входы в администрацию, а милиция, нанятая мэрией для охраны здания, подключилась к действиям «захватчиков», почему в этом случае не был составлен протокол задержания? Здесь позволим себе предъявить читателю собственную версию: потому что, когда главный аргумент — автомат, а конституционный принцип неприкосновенности личности — не более чем химера, к чему какие-то протокольные формальности?
Есть в событиях последних дней и просто странные с точки зрения логики факты. Почти одновременно с началом обыска в кабинете Черепкова в квартиру его пресс-секретаря Валентины Бычковой зашли вооруженные люди в милицейской форме. Не спрашивая разрешения, прошли в комнату и поинтересовались… ее отношениями с соседями. Вели себя вполне по-хозяйски, правда, вскоре удалились.
Многие вопросы во внезапном «деле Черепкова» остаются пока без ответов. Пресс-конференция и телевизионное сообщение краевого УВД лишь подпустили тумана. (Опять же вопрос: с какой стати делает заявления краевая милиция, когда по официальной версии всей «оперативной разработкой» руководила городская прокуратура?). Тем не менее было сообщено, что накануне захвата мэрии в прокуратуру обратился некий гражданин (!), сообщивший о случаях злоупотребления служебным положением ряда сотрудников городской администрации, в том числе и ее главы. По этому сигналу, мол, и провели операцию.
Еще краевая милиция доложила приморцам: кроме кабинета мэра, обыски были проведены в двух управлениях администрации, и не без успеха, изъяты ценности в виде аудио- и видеотехники плюс валюта… Всего на сумму шесть с лишним миллионов рублей.
Упомянутый выше вице-губернатор Приморья Игорь Лебединец, оставаясь верным самому себе, пошел еще дальше, заявив, что у него была официальная (?) информация о том, что пятеро подозреваемых во взятках сотрудников мэрии «уже признались». Держа в уме эту «бомбу», я позвонила краевому прокурору Валерию Василенко. Но об этом достижении коллег по цеху он ничего не знал.
Ничего не смог пояснить краевой прокурор и насчет другой сенсации дня, а именно — таинственном исчезновении четырехлетнего сына следователя, ведущего дело Черепкова-младшего. Зато выступивший по приморскому телевидению заместитель начальника краевого УВД полковник Юрий Орлен-ко обвинил в этом «серьезные мафиозные силы, стоящие за главой городской администрации». Интересно, что запись этого выступления передали тогда, когда четырехлетний Сережа был уже найден.
Итак, подведем предварительные итоги. Прокуратурой Владивостока возбуждено уголовное дело по факту обращения «некоего гражданина». В результате оперативных действий правоохранительных органов города и края в течение полусуток (с 22-х часов вечера и до 12.30 следующего дня) Владивосток находился во власти группы вооруженных автоматами людей. Они и не скрывали, что будут стрелять, если хоть кто-нибудь попытается пройти сквозь кордон к арестованному мэру.
Отпущенный наконец на свободу Виктор Черепков издал распоряжение о расторжении договора городской администрации с управлением охраны краевого УВД. Отныне мэрия охраняется силами самих ее сотрудников, а также активистами недавно созданной ассоциации избирателей и просто добровольцами из горожан. Что, народное ополчение?
Едва справившись с приступом стенокардии, Виктор Черепков встретился с пришедшими в зал заседаний мэрии людьми и провел пресс-конференцию. Он заявил: все произошедшее — провокация краевых властей, имеющая целью его отстранение от должности. Причин противостояния мэра и краевой администрации «Известия» касались в публикации «Приморский ПАКТ» (1 декабря 1993 г.). Сегодня позиционный конфликт вышел из окопов на оперативный простор. Что тут послужило толчком?
Слухи о неизбежном снятии Черепкова поползли по городу сразу после 12 декабря, когда на выборах в Федеральное собрание победил губернатор края Евгений Наздратенко. Судачили, что указ президента «по Черепкову» давно готов. Дело, так сказать, за формальностями. Да как на грех подзадержался где-то указ. И — пошла инициатива с мест. Но так уж заведено у нас исторически, что или караул устанет, или орготдел перестарается.