Ликвидация ядерного арсенала Украины— успех тайной дипломатии
«В случае, если между Россией и Украиной возникнет, не дай Бог, конфликт из-за Крыма, на чьей стороне выступят Соединенные Штаты, только что предложившие Киеву присоединиться к НАТО в рамках программы «Партнерство ради мира»?»
Вопрос этот, как поведал знакомый американский репортер, он хотел бы задать, если представится такая возможность, президенту Соединенных Штатов Биллу Клинтону. Вопрос не праздный и напрямую связан с той поистине сенсационной договоренностью, которую, вопреки ожиданиям, смогли-таки достичь Москва, Киев и Вашингтон к которая предполагает превращение Украины в безъядерную зону.
Репортер не особо мудрствует в своем вопросе: условия договоренности даже сейчас, когда обнародован ее текст, многое, как можно понять, оставляют за скобками гласности; кое-какие детали требуют обстоятельных пояснений и, не исключено, модификацией «в рабочем порядке».
Из бесед с американцами, которые приехали вместе с президентом, становится ясно, что Вашингтон в этой сделке был таким же торопливым партнером, как и Киев, хотя по причинам совершенно разным. Именно Вашингтон, насколько можно понять, настоял на том, чтобы российская и украинская делегации, ведшие переговоры в американской столице, перенесли возвращение «а родину с 5 января на срок более поздний, дабы это время использовать для интенсификации поисков решения остававшихся проблем. Делегации задержались, но Клинтон, отправляясь из Вашингтона в Европу в субботу, 8 января, не имел еще никакой уверенности в том, что сделка состоится, хотя ему и докладывали, что «некоторый прогресс есть».
Сделка состоялась в понедельник, 10 января: именно тогда посол США в Москве и руководитель посольской миссии США в Киеве уведомили госдепартамент и путешествовавшую по Европе команду Клинтона, что президенты Ельцин и Кравчук парафировали договоренности, на которые вышли их делегации.
Почему спешил Клинтон? Среди объяснений, которые довелось слышать, наиболее рациональным оказывается самое простое: за последние несколько месяцев в личной повестке дня президента Клинтона, в личном списке его приоритетов на первое место вышла проблема предотвращения распространения ядерного оружия. В ядер-ном разоружении Украины американский президент увидел наиболее реальную для себя возможность сделать самый первый и самый существенный шаг в этом направлении. Если б такая договоренность состоялась, она, кроме того, становилась бы еще одним внешнеполитическим триумфом Клинтона, вторым по счету после примирения Израиля и Организации освобождения Палестины. Такой триумф совсем не помешал бы президенту в ситуации, когда он вновь обрастает скандалами у себя на родине, скандалами, которые многими уже сравниваются чуть ли не с никсоновским «уотергейтом».
Достижение этой цели в личной повестке дня Клинтона в значительной мере облегчалось тем, что к тому времени Украина, как выразился один из моих собеседников, «практически созрела — она чуть ли не обрекла себя на изоляцию на международной арене, демонстрацией чего стал широко разрекламированный вашингтонским Белым домом отказ Клинтона побывать на Украине во время поездки по бывшему Союзу, ограничиться Москвой и что особенно било по самолюбию украинцев —• Минском». В Киеве прекрасно понимали, что идти и дальше тем же путем, которым следовала Украина с тех пор, как она. по сути, отказалась ратифицировать СНВ-1, значило бы лишить страну западной помощи. Согласие же сдвинуться с мертвой точки открывало перед Киевом неплохие перспективы: в виде расширения помощи не столько по двусторонним каналам, сколько по каналам международных организаций, таких, как Международный валютный фонд. Всемирный банк. Европейский банк реконструкции и развития.
Кроме того, в Вашингтоне не могли не видеть личной амбициозности Кравчука, бесспорно, заинтересованного в подлинном признании международным сообществом, в получении статуса государственного деятеля, «с которым можно иметь дело».
И еще одно обстоятельство: украинское лобби, очень сильное в тех штатах Америки, которые играют ключевую роль на президентских выборах, давило на вашингтонский Белый дом очень мощно, добиваясь того, чтобы с Украиной обращались подобающе и уж во всяком случае не на уровне, более низком, чем тот, на коем строятся отношения Америки с Беларусью.
Таков фон. на котором и были ускорены попытки поиска компромиссов. К попыткам подключены были с американской стороны люди самые основательные: куратором был человек номер два в государственном департаменте Строуб Тэлботт; в команду входили в числе прочих также другой заместитель государственного секретаря Линн Дэвис и ведущий специалист по бывшему Союзу в Совете национальной безопасности Ник Бэрнс.
Тактически работа американской делегации, встретившей в этом понимание делегации российской, строилась на создании дополнительных стимулов для Украины в виде твердых обязательств предоставления экономической и финансовой помощи и содействия в контактах с теми международными ведомствами. в которых традиционно сильно влияние Соединенных Штатов. Одним из ключевых факторов стала готовность Вашингтона адекватно, как выразились источники, ответить на давнюю обеспокоенность Киева тем. как бы. оставшись без ядерного оружия, он не оголил себя перед угрозой удара, допустим, с Востока, со стороны России. Прежде Вашингтон всячески уходил от каких-либо обязательств на этот счет, кроме простейшей ссылки на то. что присоединение Украины к режиму нераспространения автоматически дает ей требуемые гарантии. Киев этим не удовлетворялся. настаивал на большем. Предложение присоединиться к натовской программе «Партнерство ради мира» и удовлетворит, как разъяснил Вашингтон Киеву, давние пожелания и требования.
Правда, тут-то и возникает вопрос, который хотел бы задать американский репортер американскому президенту по поводу гипотетической войны из-за Крыма.