«На государственном ТВ сегодня работать неприлично»
утверждает, покидая «Останкино», Олег Добродеев
Некоторое время назад «НГ», а вслед за ней и другие издания сообщили, что из «Останкино» намечается «исход» значительной части сотрудников Информационного телевизионного агентства (ИТА). На этой неделе ушел в отставку главный редактор ИТА Олег Добродеев, создававший в свое время ТСН, затем (после первого ухода из «Останкино»» в 90-м) — программу «Вести» на Российском ТВ. После путча Добродеев вернулся в «Останкино» и начал работать над нынешней моделью информационного вещания.
Когда-то Э. Сагалаев, будучи главным редактором программы «Время», в одном из интервью сказал: «Время» — это не информация о том, что происходит в стране и мире, а информация властей о том, какими они хотят видеть страну и мир». Можете ли вы сегодня подтвердить слова своего предшественника?
— Пока еще не до конца, но, убежден, если ситуация не изменится, информация как жанр неминуемо уйдет с государственного ТВ. Она уже стремительно вытесняется публицистикой, пропагандой. Информация как таковая властям не нужна — им нужен инструмент сиюминутного политического воздействия и быстрого реагирования. Поколение ныне здравствующих политиков воспитано в традициях программы «Время», оно с молоком матери впитало аксиому, что информация не может быть свободна от политики. Согласен. Но информация не должна вмешиваться в политику, не должна быть инструментом для сведения счетов, а сегодня все кому не лень пытаются использовать ее именно для этого. Не только информация — вообще телевидение сейчас рассматривается всеми политиками (неважно, какую вертикаль власти они представляют) как средство политической борьбы. При этом совершенно не учитывается, что большинство людей (и зрителей, и тех, кто работаете «Останкино») испытывает острейшее отравление политикой. Но главное: ТВ, которое могло бы в той драматической ситуации, которую мы переживаем, стать действительно важнейшим фактором общественной стабильности, стало важнейшим общественным раздражителем.
— Вы на себе очень сильно ощущали давление, и если да, то как это происходит: вот по этим телефонам, которых у вас на столе чертова прорва, или как-то иначе?
— Да, существуют телефоны, существуют другие способы давления: допустим, К.Боровой пишет президенту письмо с требованием уволить главного редактора ИТА за то, что мы не сняли какую-то очередную пресс-конференцию Партии экономической свободы, а потом с аналогичными требованиями выступают люди совершенно противоположных политических симпатий. Ситуация на ТВ давно перекрыла все возможные сюжеты из Салтыкова-Щедрина. Иногда хочется себя ущипнуть, потому что кажется, что все это происходит во сне. в принципе так не может быть! Приводят за несколько минут до эфира депутата Юшенкова: «Надо дать в „Новостях“ его выступление. Ну, правда, мы тогда надолго охладили их пыл. Ведущая перед его выступлением сказала в эфир: „Вот тут мимо проходил депутат Юшенков“; потом коллектив ИТА выступил с резким заявлением против таких „заходов“. Ну, так они перестали заходить в информационные программы и стали „заходить“ просто в сетку вещания: минут на 25 коротенечко изложить свои взгляды. Всегда пожалуйста. Причем, поскольку политикой сегодня занимаются двоечники, они не понимают, что большинство выступлений приносит больше вреда, чем пользы, тем, кто их инициирует. Но это их проблемы. Куда серьезнее то, что отголоски нынешней ситуации скажутся прежде всего на журналистах. Вновь подтверждается старая телевизионная аксиома: выиграть журналист может, если четко определит свои политические симпатии. С чего мы начинали все наши летучки? „Оставьте свои политические взгляды на улице, вы пришли работать, а это значит грамотный подбор информации и никакой отсебятины. Ваша личная точка зрения никому в России не нужна. Люди садятся перед телевизором, чтобы получить сумму информации без ваших эмоциональных переживаний“. Однако сейчас журналисты вновь пытаются обнаруживать на экране свои политические взгляды, а нынешнее руководство „Останкино“ это очень поощряет. Это опасно, непрофессионально и… неприлично.
— В одной из недавних статей я процитировала ваши слова (не называя их автора), что раньше работать на государственном ТВ было невыносимо, теперь — неприлично.
— Именно неприлично. В силу нескольких причин. ТВ стало политическим коллектором, куда сливается вся грязь, которая творится в высших эшелонах власти. И волей-неволей каждый человек, который здесь работает, несет за это личную ответственность. Совет директоров компании ни разу не собирался при нынешнем руководстве, но, как бы то ни было, я вхожу в него, поэтому моя доля ответственности безусловно присутствует. Второе — это ощущение, что на ТВ сейчас можно купить практически все. Можно заплатить и получить рекламу чего угодно. Но самое страшное, что ждет ТВ — период купленной политики. ТВ можно сравнить с конфетным производством фабрики Бабаева. Ну как заставить работающих у конвейера не есть конфеты? Уже сейчас можно, надавив, заставить ТВ сделать сюжет о любой, несуществующей, мифической организации, о партии, состоящей из трех человек. В противном случае ты будешь обвинен в том, что осуществляешь политическое цензурирование. А еще более простой вариант, купить журналиста. И он будет создавать благоприятный образ той или иной политической партии, того или иного движения. В условиях, когда люди на ТВ получают очень небольшие деньги, этот процесс легко прогнозируем. И последнее — руководство «Останкино» напоминает заповедник гоблинов, а если ты имеешь дело с гоблинами, то неминуемо в какой-то момент уподобишься им. Наступает какой-то внутренний предел.
Что сейчас происходит в «Останкино»? Льноводы учат нас, как делать ТВ, студенты-недоучки учат, как понимать политику, редакторы многотиражной прессы — как делать сетку вещания. Они даже грамотно вмешаться-то не могут. Говорят, к примеру: у вас в кадре тот-то, тот-то и тот-то. Этих двух оставить, того, кто справа, — убрать. Мы отвечаем: это физически невозможно. Из кадра ничего невозможно убрать. Отвечают: нет, ТВ все может. Череда абсурдных ситуаций изо дня в день. Думаешь иногда, что еще немного посидишь в этом кресле и начнешь оперировать теми же понятиями, что эти люди. Парадокс в том, что нынешнему руководству «Останкино» удалось то, что не удалось в свое время Ненашеву, не удалось даже Кравченко, как это ни странно, — свернуть ТВ в бараний рог.
— Почему же никто не протестует, более того, многие говорят, что никакого контроля, вызовов на «ковер», начальственных выволочек вовсе нет.
— Действительно, нет. Они подавили всякое внутреннее сопротивление. Убрали по одному все прежнее высшее начальство, а это были профессионалы. Уничтожив все прежние институты управления компанией, создали свою структуру. И получилось это у них блестяще. Машина работает. Никто не вякает. Они делают, что хотят, ни с кем не считаясь, ничьего мнения не спрашивая. Даже Кравченко этого не мог. Он проводил коллегии, где многие с ним не соглашались, ему надо было искать какие-то компромиссы.
— Но не кажется ли вам, что в такой ситуации профессионалам нельзя покидать «Останкино», это разрушит его до основания?
— Когда из «Останкино» уходил Малашенко, мы с ним по большому счету разошлись, я убеждал ею в том. что надо бороться. Сейчас я понимаю: что прав был он. Надо попытаться снести то. что можно спасти: часть людей, которые уйдут вместе со мной и будут заниматься нормальной информацией на другой «территории».
— Правда ли, что «Итоги» уйдут с первого канала?
— Это сложный вопрос. Мне бы не хотелось своими руками рушить то, что я около двух лет создавал. Наша цель вывести «Итоги» из-под жесткого политического прессинга. Поэтому они могут, если им позволят, работать на первом канале на тех же условиях, на которых работают многие независимые производители: программа создается на стороне и размещается в эфире. Если с «Останкино» будут проблемы, то «Итоги» перейдут на другой канал.
— Но пока почти все каналы государственные, значит, исходя из ваших же слов, никто не будет заинтересован в размещении у себя нормальной, объективной информации.
— Все прекрасно понимают, что государственное ТВ доживает последние месяцы. Наверное, останется один государственный канал. Как будет проводиться разгосударствление ТВ — не знаю, но сама экономика подталкивает «власти к тому, чтобы найти достаточно быстрые и адекватные пути решения этой проблемы. Пока судьба ТВ неясна. В нынешнем виде оно не выживет. Но я очень надеюсь, что ситуация изменится и найдутся люди, которые поймут, восстанавливать разрушенное до основания придется очень долго. Боюсь, что уже следующим поколениям.
НАША СПРАВКА. Только что созданная телекомпания НТВ, куда уходит Добродеев (ее генеральный директор Игорь Малашенко предложил на выбор несколько вариантов расшифровки этой аббревиатуры: «новое», «независимое», «наше» ТВ), будет заниматься производством информационных и информационно-аналитических программ и размещением их на каком-то из существующих каналов метрового диапазона (договор с одним из них находится в стадии подписания). Поначалу планируется одна ежедневная информационная программа и «Итоги» по воскресеньям. У телекомпании НТВ есть надежный инвестор — группа российских банков. Ориентировочно НТВ начнет вещание в октябре. По словам Малашенко, к нему в ближайшее время перейдет около 150 сотрудников ИТА.