Аресты в Пензе по московскому сценарию
Александр КИСЛОВ, редактор газеты «Пензенские вести»
Провинциальная Пенза взбудорожена громкими событиями. 11 на выборах губернатора победил народный депутат РФ Анатолий Ковлягин. Прежнего главу администрации Александра Кондратьева три дня спустя задержали сотрудники Министерства безопасности. По официальной версии — за финансовые нарушения, связанные с его заграничными поездками. 25 апреля на референдуме избиратели области ответили «нет» на вопрос о доверии президенту и его политике. Связь здесь просматривается явная.
Инфаркт после допроса
В 20 часов 05 минут 14 апреля «Жигули», которые вел Александр Кондратьев, были остановлены неподалеку от его дома. Улицу Мира перекрыли спецмашины с «мигалками». Кондратьева препроводили в кабинет следователя местного управления МБ.
А через пять часов экс-губернатора на машине «скорой помощи» привезли в реанимацию. Профессор Иван Татарченко поставил диагноз: инфаркт. У палаты больного встали на дежурство офицеры МБ.
Наутро домой к Кондратьевым пришли с обыском. На вопрос растерянных домочадцев об ордере и санкции прокурора последовало обещание, что н«жная подпись будет получена после обыска. Молодые сотрудники действовали решительно. Перерыли всю квартиру в поисках валюты, но не найдя ни цента, собрали служебные бумаги, ружье, заграничные паспорта Кондратьева и его дочери. Перед уходом выдали постановление на арест имущества.
Обыскали и дом тестя Кондратьева. Тоже без ордера и санкции прокурора. И квартиру брата — также без этих формальностей. У брата не взяли ничего, а у тестя — стопу деловых бумаг, которые экс-губернатор накануне захватил со службы.
В этот же день явились с обыском к приятелю Кондратьева, председателю областного общества автолюбителей Владиславу Кузнецову. Опять же без ордера. После препирательств оперативники уехали и через час привезли ордер на обыск из Октябрьской райпрокуратуры Пензы, в котором значилось, что разрешается произвести обыск в конторе у Кузнецова, поскольку тот «находится в близких отношениях с Кондратьевым». Видимо, тоже ничего не нашли, потому что ничего не изъяли.
А по области тем временем поползли слухи. Кто-то загрустил: власть в области сменилась, «красный» террор начался. Другие потирали руки: дыма без огня не бывает, не зря Руцкой на Верховном Совете выступал. Скоро всю мафию пересажают. В народную толщу ринулись агитаторы: люди, будьте бдительны при голосовании на референдуме, Ельцин и подобные Кондратьеву — одна компания..
Мнение депутатской комиссии
Слухи долетели и до Москвы. 18 апреля в Пензу прибыла комиссия парламентского Комитета по правам человека во главе с его председателем Сергеем Ковалевым. В составе комиссии был, в частности, депутат, опытный юрист Виктор Белов. После изучения дела на специально созванной пресс - конференции Сергей Ковалев сообщил, что по мнению комиссии, задержание Кондратьева произведено незаконно, поскольку ни одного основания для этого, предусмотренных статьей 122 УПК РФ, нет. Незаконно арестовано его имущество. (Примечательно, что руководитель следственной бригады — старший помощник прокурора Мордовии Владимир Тимошкин до 20 апреля обо всех этих действиях, по его словам, совершенно ничего не знал. 21 апреля он отменит задержание Кондратьева в качестве подозреваемого, как и арест имущества).
Выходит, теперь экс-губернатор — птица вольная и инцидент исчерпан? Тем не менее, следствие ведется, носятся и слухи о миллионах долларов, присвоенных Кондратьевым. Сам же Александр Андреевич, который сейчас долечивается после перенесенного инфаркта, рассказывает, что на допросе ему ничего конкретного не предъявили, зато психологическое давление оказали мощное: требовали «признаться, поскольку теперь его защищать никто не будет...». Намеревались даже препроводить его в изолятор, да помешал сердечный приступ.
Допрос возможен по закону только в дневное время. Но, согласно протоколу, он закончился в 22 часа. Вызов «скорой» по. ступил в 0 часов 33 минуты. Что же делал Кондратьев в здании УМБ два с половиной часа ночного времени? В допросе участвовали три сотрудника. Как же все это напоминает известные времена, когда следователи группой «наваливались» на задержанного и «ломали» его...
В дело вмешалась политика
Члены депутатской комиссии заметили, что выборы нового губернатора и референдум также предваряла камлания публикаций в местной и центральной прессе, имеющая вполне определенную направленность. 28 марта молодежная газета «Мир людей» («Молодой ленинец») в статье «Необходимость хода реформ в Пензе решается на Барбадосе» сослалась на уголовное дело, которое еще только расследуется, и как бы вынесла приговор Кондратьеву. Жена Кондратьева, возмущенная некоторыми пассажами этого материала, позвонила редактору газеты Евгению Шилову: откуда взяли такую грязь? Шилов рекомендовал обратиться к начальнику управления МБ генералу Валентину Логунову.
Затем в «Пензенской правде» 3 апреля появляется интервью начальника отдела управления МБ Анатолия Митина под названием «Расследование» с комментарием прокурора области Виктора Костяева. В нарушение принципа презумпции невиновности, интервью содержит набор недоказанных обвинений в адрес Кондратьева и еще двоих кандидатов на пост губернатора от реформаторского крыла.
8 апреля в хор включается «Российская газета» — материал «Рыба гниет с головы». 9 апреля — «Правда»: «Власти Пензы чекистов не любят».
Кто стоит за этой кампанией? Две фамилии, во всяком случае, обозначены: генерал Логунов и подполковник Митин из облуправления МБ. Как заметил депутат-юрист Виктор Белов, обращают на себя внимание текстуальные совпадения ряда мест из этих публикаций.
Такая «артподготовка», несомненно, сказалась на том, что при выборах главы администрации области с явным перевесом голосов победил Анатолий Ковлягин.
Как все начиналось
Итак: случившееся в Пензе — стечение обстоятельств или заранее спланированная акция?
24 октября 1991 года Александр Кондратьев вопреки воле коммунистического облсовета Указом президента был назначен главой администрации области. Практически сразу же у команды губернатора не сложились отношения с начальником управления безопасности Валентином Логуновым, прокурором области Виктором Костяевым и представителем президента Георгием Дидиченко, который, кстати, тоже бывший замнач Пензенского УВД. Причиной конфликтов однозначно были разные взгляды на реформу. Взаимные обвинения не однажды разбирались московскими комиссиями.
Одним из поводов для нового противостояния послужило появление в газете «Пензенские вести» статьи «Два лица одного демократа». В ней были опубликованы фотокопии документов, характеризующие личность Дидиченко. Меня вызвали в областную прокуратуру, где тогда еще не известный мне Владимир Тимошкин объявил, что допросит меня как свидетеля по уголовному делу, возбужденному по письму Дидиченко. Затем Тимошкин и с ним пятеро сотрудников областного управления МБ и еще двое молодых парней, представленных как понятые, произвели в моем служебном кабинете обыск на предмет «изъятия клеветнических материалов и других вещей».
Работали в поте лица три часа. Перерыли кабинет, гараж служебных машин и сами машины. Проверили канистры с бензином. Искали явно что-то другое, поскольку все, что относилось к статье о Дидиченко, я выдал добровольно.
Разумеется, на имя Генпрокурора Валентина Степанкова пошли письма-протесты: на каком основании у свидетеля проводят обыск, да еще с нарушениями требований УПК? Тимошкин, когда мы встретились опять, «успокоил» меня, заявив, что расследование будет длиться примерно полгода, за это время политическая обстановка может измениться. Посоветовал быть осторожней с высказываниями в газете.
Кто расставляет акценты
Депутатская комиссия как в воду глядела: политический характер «пензенского дела» очевиден. На это наталкивает ряд непростым совладений.
Выступая на VIII съезде народных депутатов, Генпрокурор Валентин Степанков заявил, что глава Пензенской областной администрации занимается коммерческой деятельностью. Кондратьев немедленно вызвал Логунова и начальника УВД Александра Пронина и прямо спросил, располагают ли их ведомства информацией на сей счет? Генералы категорически отвергли обвинения Степанкова. Губернатор позвонил прокурору области Костяеву. Тот протянул: «Но ведь до назначения в администрацию вы состояли в рыночных структурах...». Этот ответ ничего, кроме недоумения, не вызвал. Кондратьев при. шел в администрацию с должности председателя Ассоциации предприятий бытового обслуживания. Был и учредителем ряда товариществ, из которых, согласно закону, вышел после назначения на пост губернатора.
В чем же криминал?
Через некоторое время в Генпрокуратуру был отправлен номер газеты «Пензенские вести» с комментарием по поводу неосторожного заявления Степанкова. Не исключено, что эта публикация задела Валентина Георгиевича.
Еще деталь. Когда сотрудникам УМБ указали на незаконность задержания Кондратьева, несанкционированные обыски и другие нарушения УПК, они вдруг стали показывать пальцем «наверх». Как понимать это? Значит, все случившееся в Пензе не есть самодеятельность местных чекистов? Тогда кто же «давал команду»?
Почему так энергично стали «разрабатывать» Кондратьева? Не потому ли, что он пользовался доверием в окружении президента, а Пензенская область в свое время отмечалась главой государства в числе тех, где реформы идут поступательно? Нелишне в связи с этим вспомнить выступление Руслана Хасбулатова по российскому ТВ 4 мая, в котором он призвал органы правопрядка не снижать интенсивности работы по уголовным делам о коррупции высших должностных лиц в духе речи на сессии Верховного Совета вице-президента Александра Руцкого. «Ибо, с одной стороны, — широкий союз антима-фиозных сил с самой различной политической ориентацией, а с другой — мафиозные представители власти и их высокие покровители». Акценты расставлены четко. Так почему бы не сделать Кондратьева одним из «мафиозных представителей власти».
Разумеется, это предположения. Однако небезосновательные. 12 апреля, когда стало ясно, что избран Ковлягин, экс-губернатор позвонил генералу Логунову и попросил прекратить «копать» под него, поскольку это больше не имеет смысла. И услышал в ответ: «Ты лучше приди к нам и в чем-нибудь признайся...».
То есть приговор Кондратьеву был уже объявлен. Кем? Не Логуновым же!
«Пензенское дело» надо рассматривать в контексте с выступлением Руцкого в Верховном Совете. Метод «разоблачения» знакомый: сенсация, попытка сформировать общественное мнение, а потом уж расследование.
Если говорить о политическом аспекте «пензенского дела», то надо признать, что оно все же состоялось. «Кремлевское» не состоялось, это понял и Бабурин. А вот «пензенское» получилось.