Дело ГКЧП: подсудимые недовольны ходом судебного процесса
На недавней пресс-конференции подсудимые О. Шенин, О. Бакланов, В. Варенников и В. Павлов высказали неудовлетворение первыми днями судебного процесса. По их мнению, зал заседания слишком мал и не соответствует уровню дела ГКЧП. Они считают, что за процессом должны наблюдать не только представители иностранных изданий и агентств, но и «все желающие без ограничения».
Как известно, отклонив ходатайства подсудимых и адвокатов об отводе состава суда, председательствующий по делу ГКЧП Анатолий Уколов в связи с болезнью подсудимого Александра Тизякова объявил бессрочный перерыв. И хотя в судебном процессе стороны успели сделать лишь по нескольку ходов, недостаточных, естественно, для определения дебюта разыгрываемой партии, кое-какие выводы сделать все-таки можно.
Многие опасались, что громкий процесс накануне референдума подольет масла в огонь. Похоже, этого не случилось. В политической расстановке сил накануне голосования о доверии властям дело ГКЧП не присутствовало, а его «героев», кажется, не замечали даже единомышленники по коммунистической идее. Б. Ельцин на вопрос журналистов о судебном процессе только и обмолвился: не хотел бы повторять ошибку Генерального прокурора В. Степанкова, опубликовавшего до судебного решения свои выводы.
Что касается немногочисленного митинга в поддержку гэкачепистов у здания Верховного Суда России, то он имел, скорее, не политический характер, а походил на сходку единомышленников у Московского городского суда, где в эти же дни рассматривали дело активистов общества «Память», вломившихся в редакцию «Московского комсомольца».
Теперь о суде. «Офицеры в качестве независимых судей — не самый лучший вариант»,— комментирует состав военной коллегии Верховного Суда РФ немецкая телекомпания ЦДФ. Впрочем, дело, скорее всего, не в лицах, а в системе российского судопроизводства. Конечно, лучший вариант решения судьбы «гэкачепистов», прикрывающих свои действия в августе 1991 года интересами народа,— суд самого народа, суд присяжных. Но его в России пока нет. А значит, делу ГКЧП достается обычный советский вариант судопроизводства — профессиональный судья и двое народных заседателей — со всеми его правовыми недостатками.
А. Уколов пока не пользовался своим правом ограничивать выступления сторон, уводящие от уголовного существа дела. Хотя попытки говорить о политике, а не о праве уже были. В обращениях к подсудимым, адвокатам и прокурорам председательствующий подчеркнуто вежлив, прерывал выступления сторон редко, часто при этом извинялся.
«Подобная манера ведения процесса привлекательна лишь на первый взгляд,— разъясняет известный ученый-процессуалист доктор юридических наук Валерий Савицкий.— Суд — это невеликосветский салон толстовской Анны Павловны Шерер. Судьям нет равных в процессе, они должны сразу же установить корректную дистанцию между собой и сторонами. Поэтому частое судейское «извините» во многих случаях неуместно, режет слух и фактически может привести к потере контроля за ходом процесса со стороны председательствующего».
Однако в военной коллегии утверждают, что А. Уколов обычно ведет судебный процесс довольно жестко, «вольностей» сторонам не позволяет. Его же «мягкий вариант», скорее всего, от естественного волнения первых дней рассмотрения громкого дела ГКЧП.
Народные заседатели по условиям уголовного процесса пока «вне игры». Их черед придет после окончания подготовительной части заседания и начала судебного следствия. Как поведут они себя тогда — будут ли по обычной манере советских народных заседателей молчать и лишь кивать головами в знак одобрения вопросов председательствующего или найдут собственную манеру исследования доказательств?— покажет время.
Судя по послужному списку, юридическая подготовка и житейский опыт у заседателей разные. Генерал-лейтенант Юоий Зайцев родился в 1936 году. Был заместителем командующего Закавказским военным округом по боевой подготовке. В последнее время служил заместителем начальника Академии им. Фрунзе. Сейчас Ю. Зайцев — в запасе.
Генерал-майор Павел Соколов. 1941 года рождения, до сих поо в строю. Он профессиональный политработник, помощник начальника Главного управления Министерства обороны России по работе с личным составом. Сборники законодательства — его настольные книги.
Фактов, свидетельствующих о личной заинтересованности судей в исходе дела, ни со стороны подсудимых и защиты, ни со стороны государственного обвинения приведено не было, само же ходатайство адвокатов и их подзащитных об отводе всего состава российского суда и замене его на международный суд бывших республик СССР, по оценкам многих практикующих юристов и ученых, выглядит «теоретическим упражнением», разминкой перед судебным следствием.
Не очень серьезным выглядит и другое ходатайство защиты — об отводе государственного обвинения. Причем тут адвокаты предлагают пойти на острое начало, известное в шахматной теории как гамбит: в целях скорейшего развития «игры» пожертвовать фигурой Генерального прокурора РФ Валентина Степанкова. От суда теперь зависит — принятый ли получится гамбит или отказанный.
Скорее всего — отказанный. Ибо даже убедив суд в личной заинтересованности Генерального прокурора в исходе дела, адвокаты вряд ли сумеют обосновать ту же самую, личную заинтересованность команды государственных обвинителей под началом Эдуарда Денисова.
Конечно, досудебное опубликование В. Степанковым обличительных материалов следствия— грубейшее нарушение профессиональной этики и презумпции невиновности. Да, есть вероятность, что районный суд удовлетворит гражданские иски некоторых подсудимых о защите их чести и достоинства в связи с изданием прокурорской книги и оштрафуют В. Степанкова на несколько миллионов. А значит, личная (подчеркиваю — личная, не служебная) заинтересованность Генерального прокурора в обвинительном приговоре, подтверждающем книжную версию, будет налицо. Только никакого отношения к государственным обвинителям в деле ГКЧП это иметь не будет. Команду Э. Денисова с В. Степанковым связывают не авторские или другие личные, а лишь служебные отношения.
А упрекать прокуроров в обвительной предвзятости и возможном стремлении сделать карьеру на деле ГКЧП — наивно. На то они и чиновники, обвинителя. Как наивно требовать и от адвокатов объективности, ибо хлеб свой они зарабатывают на поиске лишь защитительных аргументов. Каждая из сторон должна грамотно делать свое дело, установить же истину — задача суда.
Вообще стремление защиты блокировать процесс на стадии отвода суда и обвинения, вернуть дело ГКЧП для нового предварительного расследования у специалистов вызывает много вопросов.
Право отвода — формальная, проходная часть судебного процесса. Занимает она несколько минут (в деле же ГКЧП — 3 дня, 7 часов рабочего времени!). Судебная практика почти что не регистрирует здесь продуктивных споров. Главные события обычно разворачиваются во время судебного следствия, когда проверку на прочность проходят доказательства обвинения и аргументы защиты. А если следствие грубо нарушило закон, открыто попрало права подсудимых, то и суд заканчивался быстро — оправдательным приговором.
Впрочем, это — практика правовых государств. Институт возвращения дела для дополнительного расследования был нужен «социалистической законности» для того, чтобы именно следствие под началом прокурора, сделать центральной стадией судопроизводства, а не суд. Надо дело «замотать» — возвращали для дополнительного расследования. Не хотел суд рисковать оправдательным приговором — дело назад прокурору. Выявляли грубые нарушения прав подсудимого — исправлять тем же следователям и прокурорам.
Парадокс: требуя вернуть дело ГКЧП для нового предварительного расследования, адвокаты вольно или невольно стараются играть по старым правилам «социалистической законности». Напротив, их процессуальные противники — прокуроры — действуют по-современному, стараются перенести центр тяжести в стадию судебного следствия, дающего сторонам преимущество судебного, правового решения дела.
Кстати, о прокурорах. В чем угодно можно обвинять В. Степанкова и его следователей, но в смелости им не откажешь. Пусть и с большими потерями, но дело ГКЧП до суда они довели. Команда государственных обвинителей под началом Э. Денисова, хотя и не имеет «юридических звезд», сравнимых с адвокатскими, но по возрасту и опыту работы выглядит достаточно мощной и мобильной. Главное их преимущество перед разнокалиберным составом защиты — слаженность в работе и единая тактика поведения в суде.
Адвокатам будет трудней. Уже первые три дня судебного заседания выявили определенные расхождения в тактике защиты. Причин тому несколько. Во-первых, с точки зрения распределения ролей в заговоре неоднороден состав подсудимых. С учетом уже известных обстоятельств в деле условно можно выделить три группы. Активисты ГКЧП — В. Крючков, О. Шенин, В. Варенников, О. Бакланов, В. Павлов. Группа их активной поддержки — Г. Янаев, Д. Язов, А. Тизяков, В. Стародубцев. Исполнители чужих приказов — В. Генералов и Ю. Плеханов. Особняком от всех стоит фигура А. Лукьянова. Соответственно интересам этих групп и будет в первую очередь определяться тактика защиты — очередность допросов, порядок исследования доказательств, другие процедурные вопросы.
Во-вторых, и внутри групп своя конкуренция: скажем, роль Д. Язова совсем не похожа на положение В. Стародубцева. Это тоже будет накладывать свой отпечаток на поведение адвокатов в процессе.
Но, с другой стороны, если защитники начнут действовать вразнобой, автономно отстаивая личный интерес подсудимого, то проиграют все. Нам известно, что несколько совместных совещаний адвокаты уже по этому поводу провели, но единой стратегии у них пока не выработано.
Что впереди? Если болезнь А. Тизякова затянется, то суду надо будет решать вопрос о выделении его дела в отдельное производство. Как в свое время, еще в стадии предварительного расследования, были выделены дела на В. Болдина и В. Грушко. Подобный исход может не устроить других подсудимых. Тогда не исключена «серия заболеваний». В итоге — процесс окажется в тупике.
Вероятнее всего, суд дождется выздоровления А. Тизякова, отклонит ходатайство об отводе государственного обвинения и перейдет к судебному следствию.
Какие неожиданности могут возникнуть там? Подсудимые и адвокаты, конечно, постараются с пристрастием допросить Михаила Горбачева и уличить его в пособничестве ГКЧП. Выдержит ли экс-президент? Сможет ли убедительно отвести упреки своих бывших соратников? Или так и останется под «сильным подозрением»?
Другой возможный ход защиты — вызов в суд Бориса Ельцина. Теоретически для этого основания есть. Но пойдет ли на это суд? И как отреагирует на вызов сам президент?
Не исключен допрос в суде В. Степанкова и Е. Лисова как авторов книги «Кремлевский заговор». Вкупе с предполагаемым публичным обсуждением вопроса об утечке информации по делу ГКЧП в немецкий журнал «Шпигель» это таит определенную опасность для обвинения. По крайней мере допустимость многих доказательств может быть поставлена под сомнение.
Какой будет тогда приговор? Загадывать не будем — будем ждать возобновления судебного процесса.