Печаль моя светла
Ей не суждено больше дышать, любить, радоваться. О, как был бесподобен ее танец со скакалкой! Я не знаю, как это назвать, вернее, не могу определить: движение и музыка рождали что-то важное, что исходит из самой души…
В начале января Оксана Костина улетала во Францию на показательные выступления. Перед отъездом я позвонил ей. Договорились встретиться после — на сборах в Новогорске. Увы, интервью я взять так и не успел — Оксана погибла в автомобильной катастрофе.
Дневников она не вела, но остались люди, близко знавшие ее. И вот, когда по христианскому обычаю память возвращает нас к дорогому образу ушедшего из жизни человека — сорок дней, мы сидим вместе с тренером Оксаны Ольгой Буяновой. Наставник вспоминает о своем ученике:
— 1992 год оказался самым удачным в ее спортивной карьере, несмотря на то, что Костина не попала на Олимпиаду: в Барселону поехали другие. Зато как ей рукоплескал Брюссель! Оксана стала абсолютной чемпионкой мира.
На этом она хотела завершить карьеру гимнастки. Но уходить из спорта Оксана не собиралась. Мы договорились вместе тренировать девочек. Мечты так и не сбылись…
Как они нашли друг друга — наставник и талантливая ученица? Тренеры прочесывали школы и наткнулись на непоседливого и симпатичного ребенка с необходимыми данными. Было тогда Оксане восемь лет.
В пятом классе Костина перешла к Буяновой. Проработав с ней три месяца, тренер уже тогда поняла — будет Оксана абсолютной чемпионкой.
— Меня поражала ее необыкновенная пластика. В каждом движении — осмысленность, — продолжает Ольга Владимировна. — В ней была заложена редкая гармония внешних и внутренних данных. Она не умела работать невыразительно. У нее был особый, неповторимый стиль. Нашим девизом в работе стали слова Достоевского «Красота спасет мир».
Знания Оксане давались легко. Была круглой отличницей. Несколько раз побеждала на математических олимпиадах. И это несмотря на то, что основное время проводила не в школе, а на базе в Новогорске.
Обожала музыку. Особенно классическую: Рахманинов, Равель, Бетховен, Бах. При первой же возможности старалась посещать постановки Большого театра.
Бывая за рубежом, всегда находила время для экскурсий по городу — она впитывала впечатления как губка. Ну и, конечно, из каждой поездки привозила сувениры. В Иркутске у нее была двухкомнатная квартира, вся заставленная игрушками: куклы Барби. Синди, матрешки, Чебурашки… Все-таки, несмотря на свои 20 лет, она оставалась ребенком. Особенной любовью пользовался поросенок Хрюша.
Оксана любила готовить. Ей ничего не стоило забить гвоздь в стенку. По словам тренера, ремонт в квартире она делала сама. Сама клеила без посторонней помощи обои, белила потолки, клала керамическую плитку — короче, мастер на все руки. Правда, в свои апартаменты она заглядывала редко. После заграничных вояжей ее тянуло домой к маме.
— При всех своих плюсах гимнастка оставалась сложным человеком, — считает Ольга Буянова. — Упрямой, контрастной и совсем не паинькой. Настроение ее менялось как погода. Однако, если она оказывалась не права, умела признавать ошибки. И еще — она не умела быть неблагодарной.
— «Звездная болезнь» слегка задела и ее, — признается тренер. — Одно время я даже не могла заставить ее как следует работать. И предложила перейти к другому наставнику. Но встретила категорический отказ.
…Она не могла уйти… Это был преданный мне ребенок… Я считаю, что потеряла не гимнастку, а старшую дочь. Иногда мне кажется, что сейчас откроется дверь и… войдет она… Я не верю, что ее нет рядом…
Ольга Буянова говорит все это, и я начинаю понимать, как страшно для нее было потерять человека — близкого, дорогого, какой была и остается Оксана Костина.
Но эта потеря не только для тренера — для всей художественной гимнастики. Для всего российского спорта.