January 6, 2023

Нас ждут новые репрессии. Теперь - на дорогах


Леонид ОЛЬШАНСКИЙ, правовед


После многочисленных дебатов Верховный Совет России принял закон, предусматривающий усиление административной ответственности за нарушения Правил дорожного движения. Его разработчики — практические работники ГАИ — тщательно скрывали основные статьи и положения будущего документа. Почему! Они прекрасно понимали, что после десятилетий борьбы за гуманизацию нашего законодательства, после отмены только о 1989 году печально знаменитого «талона предупреждений» возврат к прошлому мало кто поддержит.

И вот был избран путь умолчания и тихого проталкивания законопроекта. Сохранить в полной тайне целый • документ, естественно, невозможно. Юридическая общественность забила тревогу. На страницах газет выступали адвокаты, известные ученые-юристы, общественные деятели. Они подвергали аргументированной критике основные положения законопроекта и доказали: нельзя принимать предложенный закон, он посягает на краеугольные понятия правоведения, такие как презумпция невиновности, право на защиту, на обжалование, право собственности.

12 ноября закон был принят во втором чтении. Все репрессивные меры — арест водителя до 15 суток, задержание машины, введение печально известного талона предупреждений, досмотр транспортного средства, а по существу несанкционированный обыск, не подверглись изменениям. Оставался последний рубеж — подпись президента Российской Федерации. Президент воспользовался своим конституционным правом и наложил отлагательное вето — не подписал закон и возвратил его в Верховный Совет России.

Идя на такой шаг, президент указал на главное — закон противоречит Конституции. И вот почему. Согласно Федеративному договору административное законодательство относится к совместному ведению федеральных органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти республик, краев, областей, городов Москвы. Санкт-Петербурга, автономных областей, автономных округов.

Другими словами, в различных краях и областях, опираясь на Конституцию, могут и не принять к сведению данный закон. Могут одну статью вычеркнуть, другую оставить. И будут в любом случае правы.

Казалось бы, есть достаточные основания, чтобы учесть мнения правоведов, автомобилистов, президента наконец. Наверное, целесообразно было бы после всех перипетий направить закон на независимую экспертизу, отложить рассмотрение на несколько месяцев, спокойно проанализировать, какие статьи оставить, а какие изменить. Но невидимые силы стремительно толкают закон вперед.

24 декабря (вспомните, все озабочены изменениями в правительстве) на трибуну Верховного Совета выходит заместитель министра внутренних дел России Куликов и уверяет депутатов, что, мол, какие-то люди из окружения президента вводят его в заблуждение, и предлагает принять закон в прежней редакции. Депутаты по-своему истолковывают и речь генерала Куликова, и свою конфронтацию с президентом. Закон принимают без каких-либо изменений. О нарушениях прав человека и Конституции России речь, конечно, уже не идет.

Возникает несколько вопросов: что делать и что нас ждет, когда закон воплотится в реальные жизненные ситуации, а это произойдет со дня на день?

Идти и обращаться следует в Конституционный суд. Подать ходатайство о признании данного закона неконституционным — гражданский долг тех, кому такое право предоставлено Законом о Конституционном суде. А пока мы все не защищены от произвола ГАИ на дорогах.

Теперь, например, только по одному ПРЕДПОЛОЖЕНИЮ инспектора в неисправности тормозной, рулевой систем, отсутствии каких-либо документов водитель отстраняется от управления, а машина задерживается. То есть по прихоти сотрудника ГАИ водитель, его семья, сослуживцы выбрасываются в снег и холод города или в ночную пустоту загородной трассы. Для чего? Чтобы их ограбили? Или чтобы разукомплектовали машину? Ведь ответственность сотрудников милиции за сохранность автомобиля в законе НЕ ПРЕДУСМОТРЕНА.

Логичен вопрос — хоть какие-то ограничения для репрессий заложены в законе? А если в машине находится инвалид войны, просто пожилой человек, больной с высокой температурой, маленькие дети, беременные женщины, иностранные или советские дипломаты... Исключений нет ни для кого. В Уголовном кодексе существуют ограничения: кого нельзя расстреливать, какие вещи не подлежат конфискации... А здесь — все без исключений.

Все отныне будет решать только один человек — с жезлом и в белой портупее.

«Известия» 21 января 1993 года