В Вашингтоне считают, что Клинтона ждут более сложные проблемы, чем те, что решал Буш. Одна из них - ситуация в России
Свой второй — после победы на выборах — день Билл Клинтон, будущий президент Соединенных Штатов, начал с того, что связался по телефону с главами государств и правительств Мексики, Канады, Аргентины, Италии, Великобритании, а кроме того, с лидером Африканского национального конгресса Нельсоном Манделой.
Среди тех, с кем говорил Клинтон, был и российский президент Борис Ельцин.
По; словам Клинтона, президенты говорили, среди прочего, о российских делах. «Я сказал, — сообщил Клинтон, — что поддерживаю демократию и реформы свободного рынка. Я также заметил, что президент, наверное, помнит, как мы встречались, когда он был здесь (в июне. — А. Ш.)».
Вместе с тем новый президент и его ближайшее окружение слишком увлечены сейчас «домашними» проблемами, чтобы уделять внешней политике внимания больше, чем сугубо поверхностное. И телефонные звонки иностранным лидерам, носившие чисто представительский характер, и первое внешнеполитическое заявление, истинный смысл которого заключался в том, чтобы сказать миру: «Джордж Буш будет у власти еще два с половиной месяца, и те проблемы, что есть, решайте с ним», — все это отнюдь не говорит о том, что международные дела сегодня — наивысший приоритет для Клинтона.
Кроме того, среди тех советников губернатора Арканзаса, которые займется внешней политикой в новой администрации, нет единства относительно того, какими должны быть основные направления, стратегия и тактика международной деятельности клинтоновской администрации. Это не особенно должно удивлять, поскольку Клинтон, следуя давней своей традиции искать во всем консенсус и «быть всем для всех», соответственно подбирал и команду внешнеполитических советников. В ней, по словам «Нью-Йорк тайме», можно встретить «как голубей, так и ястребов, проповедующих такую же жесткость, как когда-то проповедовал покойный сенатор Генри Джексон... В команде есть как те, кто ратует за многосторонние усилия с упором на ООН, в урегулировании региональных конфликтов, допустим, в бывшей Югославии, так и те, кто убежден, что Соединенные Штаты могут вмешиваться на односторонней основе, отстаивая свои собственные интересы».
Ситуация, как мне кажется, осложнится с учетом того, что я бы назвал «фактором Гopa»: сенатор Альберт Гор, избранный теперь вице-президентом, считается на капитолийском холме, экспертом в первую очередь по вопросам внешней политики и, в частности, по вопросам контроля над вооружениями. Он вряд ли будет удовлетворен той ролью пассивного созерцателя, которая традиционно отводится вице-президентам (в годы своего вице-президентства Джордж Буш известен был прежде всего частыми поездками на похороны зарубежных лидеров), он наверняка будет стремиться воплотить в практику то, чем, как законодатель, он занимался преимущественно теоретически.
Что может это означать? Если говорить о том, как могут складываться отношения клинтоновского Белого дома с Кремлем, то надо напомнить следующее: Альберт Гор — автор и соавтор серии поправок к закону о поддержке свободы, то есть о помощи бывшему Союзу, прежде всего — тех поправок, которые существенно ограничат помощь нам или даже приостановят ее, если мы не выполним тех или иных условий. Среди этих условий возвращение библиотеки раввина Шнеерсона, хранящейся в «Ленинке».
Но Гор не единственный в будущем Белом доме сторонник увязок одних проблем с другими. Билл Клинтон — тоже за такой подход: в одном из заявлений, сделанном им как кандидатом, говорится, в частности, что «мы должны увязать оказание Соединенными Штатами и Западом гуманитарной помощи с согласием республик бывшего СССР соблюдать все договоренности, достигнутые советскими властями».
Буквально накануне выборов министр обороны Ричард Чейни, выступая на конференции в Вашингтоне, предупредил: «Хотя «холодная война» кончилась, те проблемы и те вызовы, с которыми предстоит сталкиваться той администрации, что будет у власти после выборов, окажутся куда сложнее и куда жестче тех, что занимали нас в последние четыре года». Среди этих проблем он в первую очередь назвал ситуацию в России.
В свою очередь генерал Колин Пауэлл, председатель комитета начальников штабов, определил три ключевых «набора обеспокоенностей» для будущей администрации: Персидский залив, бывший Союз и так называемый «южный пояс нестабильности», проходящий в подбрюшье СНГ, в то л числе через Балканы.
Ни министр, ни генерал не сказали ничего такого, с чем бы не согласилось большинство американских аналитиков и что было бы откровением для людей из внешнеполитической команды Клинтона — Гора. Вопрос, конечно, в том, в какой степени сам Клинтон будет готов чуть видоизменить те приоритеты, которые он определил во время предвыборной кампании, почти все внимание замкнув на «домашних» делах. И второй вопрос: есть ли в окружении Клинтона люди, достаточно опытные и умелые для решения этих проблем и отражения этих вызовов?
Мне кажется, что Лесли Гелб, обозреватель «Нью-Йорк таймс», сам занимавший высокий пост в картеровском госдепе, прав, когда пишет: «Будет проблемой найти подходящего госсекретаря. Сотни демократов мечтают о том, чтобы стать главой дипведомства, и при этом уверены, что они более чем подходят, для этого поста. Но Клинтон очень скоро поймет, что нет таких демократов, у которых был бы сейчас достаточный авторитет и вес, чтобы, заняв этот пост, они могли вселить в зарубежных лидеров спокойствие и уверенность. Слишком долго демократы были не у власти, чтобы были у них сейчас люди с мировыми репутациями».
Отсюда предположение, гуляющее по Вашингтону: не может ли получиться так, что Клинтон, у которого во внешнеполитической команде, как, кстати говорят, и в команде экономической, очень много теоретиков из различных университетов, много юристов, но нет сегодняшних практиков и почти совсем нет людей с военным опытом, не может ли получиться так, что будущий президент обратится за помощью к республиканцам. Часто упоминается в этой связи имя Джеймса Бейкера — как человека, которому можно будет поручить довести до конца дело, им же и начатое, — продуктивно завершить многосторонние ближневосточные переговоры.
А из Литл-Рока, где пока еще квартируется будущий президент, не поступает почти никакой информации о том, кто и куда может быть назначен. Режим конфиденциальности обеспечивается настолько строгий, что журналисты, привыкшие к «утечкам» из всяких администраций, начинают тревожиться. Правда, дано уже понять, что самое позднее в понедельник Клинтон готов будет обнародовать состав своей переходной команды: от того, кому в этой команде будет поручено курировать внешнеполитические назначения, станет более или менее ясно, какими будут и сами эти назначения.