Сомалийская «деревня» в Шереметьево-2
И смерть, и рождение ребенка, и житейские каждодневные заботы, — вся жизнь и весь мир умещаются сегодня для 77 сомалийцев в стенах транзитной зоны международного аэропорта Шереметьево-2.
Два старейших жителя этого лагеря на полу уже с ноября (!) безвылазно живут в зоне, в которой обычные пассажиры задерживаются лишь на короткое время в ожидании следующего самолета. Здесь сомалийцы, бежавшие от войны и голодной смерти у себя на родине, получают пищу за счет Аэрофлота на пять долларов в сутки на каждого._ Здесь они спят. А в туалетной комнате стирают белье. За последнее время в «поселке» умер один человек и родились два ребенка. Санэпидслужба Москвы приняла постановление немедленно закрыть «поселок».
Так обстоят дела сегодня, а началось все давно. В конце же прошлого года наметился рост миграционного потока через Россию. Тогда в транзитном зале осели сразу 25 сомалийцев, предпринявших попытку проникнуть по поддельным документам в Стокгольм. По шведским законам авиакомпания, которая привезла людей с фальшивыми паспортами, пусть даже ее сотрудники об этом и не догадывались, ответственна за нарушение пограничного режима, обязана за свой счет вернуть нарушителей в аэропорт транзита, в данном случае в Шереметьево, и заплатить за каждого штраф.
Аналогичные правила действуют на всем Западе и отличаются друг от друга только размерами штрафа за каждого незаконно прибывшего: в Нью-Йорке — три тысячи долларов, в Лондоне — две тысячи фунтов, в Стокгольме — две тысячи долларов. За прошлый год сумма штрафов с Аэрофлота составила около пяти миллионов долларов.
Проблема, по оценке начальника аэропорта Шереметьево-2 В. Шилова, приобретает угрожающие масштабы. Недавно созданная им группа экспертов-самоучек по выявлению фальшивых паспортов задержала в общей сложности 700 человек. Летят из Сингапура, Африки, Шри-Ланки, Индии. Многих удается отправить обратно. Сомалийцев же АддисАбеба, откуда они в основном прибывают в Москву, обратно не принимает.
О сомалийской колонии известно Министерству безопасности России, Министерству внутренних дел. В поисках решения проблемы Шилов направил письма и на самый верх — президенту России Борису Ельцину и спикеру парламента Руслану Хасбулатову. «Никому до этого нет дела, — с возмущением говорит В. Шилов. — Я предложил даже освободить седьмой этаж нашей гостиницы и поселить людей туда, дайте только охрану. Так и этого сделать не могут. А ведь Шереметьево — лицо России, лицо Москвы. Возьму и выпущу их в город. Пусть тогда разбираются с ними городские власти».
Нельзя сказать, что власти ничего не делают для решения проблемы, хотя явно недостаточно. Во всех западных странах подобных мигрантов собирают в пригодных для жизни, охраняемых зданиях, где они ждут решения властей. Российские же власти в основном, видимо, заняты переговорами, к которым подключили представителя Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев Уильяма Клэренса, на днях официально приступившего к работе в Москве. Кстати, из бесед в МИД России я выяснил, что именно ему, во всяком случае наши дипломаты, пытаются вручить первую скрипку в делах с беженцами на территории России. Приватно в его адрес высказывается даже критика — живет, мол, в Москве с декабря и ничего не сделал.
Уильям Клэренс уже 20 лет работает в Управлении Верховного комиссара. До России он занимался проблемами беженцев в Шри-Ланке. Конечно, эти две страны по масштабам не сравнить. Тем более что в ведении представительства находятся все республики бывшего СССР, за исключением трех прибалтийских государств, которые отданы представительству управления в Стокгольме. «Проблема в том, что в бывшем СССР очень много потенциальных беженцев, а ресурсов нам не хватает», — сказал он.
Представительство, а в нем сейчас, помимо Клэренса, всего два сотрудника, работает на те средства, которые по целевым запросам Управления Верховного комиссара на добровольной основе вносят страны-спонсоры: США, Япония, государства Европейского сообщества, скандинавы. Финансовое внимание этих стран сегодня сконцентрировано в основном на таких районах бедствия, как Камбоджа, Сомали, Югославия. Поэтому представительство пока ограничивается ознакомлением миграционных служб и властей ныне независимых государств с международными стандартами и опытом работы с беженцами. Эксперты управления провели оценку ситуации в Армении и Азербайджане, и теперь Клэренс надеется получить средства на оказание помощи беженцам из этих государств.
И все же главная проблема, для которой сомалийское «поселение» может послужить лишь одной из иллюстраций, заключена в другом. Приоткрываясь перед миром и, видимо, догадываясь о возможных сложностях, связанных с этой встречей (законопроект о беженцах все же существует), Россия осталась к ним совершенно неготовой.
До сих пор мы не подписали Международную конвенцию по беженцам от 1951 года и протоколы к ней 1967 года. У нас, по-прежнему, нет собственного законодательства по беженцам, а соответствующий законопроект никак не может пройти через Верховный Совет. Статус беженца неведом нашим законам, и, следовательно, в юридическом смысле эти люди как бы не существуют.
Так что появление «деревни» в транзитной зоне — вполне закономерное явление. Как и бесправное положение трех тысяч афганских беженцев, сотен эфиопов, живущих сегодня в Москве. (О беженцах из республик бывшего СССР мы сейчас не говорим). Дальнейшее отсутствие законодательства неизбежно приведет к увеличению миграционного потока, прорывающегося на Запад через Россию, а значит, «селение» в транзитной зоне не оскудеет людьми.