19 августа 1992: Вначале казалось, что они победят
Корреспондент «Известий» сделал этот снимок ровно год назад, 19 августа, между четырнадцатью и пятнадцатью часами около того самого здания Верховного Совета России, которое теперь называют Белым домом.
Не видевшим запечатленного им зрелища своими глазами, не пережившим того, что испытали все, кто ранним утром услышал заявление ГКЧП, а потом перебегал улицу между ревущими танками, нынче, год спустя, три дня минувшего августа представляются едва ли не фарсом. На самом деле город, страна и мир были поставлены на грань жизни и смерти. Вильнюс, Рига, Баку остались бы в истории всего лишь прологом, репетицией трагедии, которая должка была разыграться на огромном пространстве, еще именовавшемся в то утро Союзом Советских Социалистических Республик. Те, кто взялся сохранить его в целости и неделимости, ни секунды не сомневались, что сделать это возможно, лишь пролив потоки крови. Но кого из них это могло остановить! И когда, хоть единожды за семь долгих десятилетий, останавливало!
В то утро каждый, кто из нас, мужчин и женщин, стариков и подростков, сильных и слабых, верующих и атеистов, был поставлен перед жесточайшим выбором: либо назад, за колючую проволоку смотреть по всем каналам «Лебединое озеро», читать во всех газетах распоряжения самозваных спасителей Отечества, назад, к порядку, при котором люди живут, «под собою не чуя страны», а если такой порядок не нравится, положено иному в грудь, кому в пах», либо вперед, по дороге, проложенной остальным человечеством, — не в рай, просто в жизнь.
Сегодня, год спустя, можно на мгновение закрыть глаза, чтобы посмотреть страшный сон: что было бы, если бы люди, которых принято называть простыми, не вооруженные решительно ничем, кроме здравого смысла и присущего всему живому инстинкта самосохранения, ошиблись в этом выборе, еще раз поверили обещаниям накормить, напоить, осчастливить! Или просто поддались привычному страху перед грубой и такой мощной, такой, казалось, неодолимой силой!
Нас, в «Известиях», от подобной ошибки уберегло не только единство журналистов, но и мужество наших рабочих. В тот самый час, когда танки уже изранили асфальт московских улиц, когда под окнами редакции стояли бэтээры и никто не знал, куда повернут оружие угрюмые солдатики, известинцы показали всем и доказали себе, что они больше не безгласные рабы, которым безразлично, что печатать, кому служить, какую газету выпускать. «Известия» вышли не в шестнадцать часов, как положено, а наутро. И с обращением президента Ельцина, которое запрещали публиковать те, кто привык (и умеет!) управлять только рабами, но не знает, как подступиться к свободному человеку.
Мы выбрали свободу. Но тогда, девятнадцатого августа пополудни, когда этот выбор был сделан окончательно и бесповоротно, никто еще не знал, удастся ли ее отстоять.