Слово «олигархия» появляется в употреблении
Принято считать, что слово «олигарх» открыл россиянам в современном его употреблении Владислав Сурков. Некоторые исследователи датируют появление слова в публичном пространстве 13 октября 1992 года, когда газета «Коммерсант» рассказала о решении МФО МЕНАТЕП создать «финансово-промышленную олигархию», привлекая для этого наиболее обеспеченных клиентов. «По мнению руководства МЕНАТЕП, — говорится в статье, — создание клана постоянных партнеров позволит МФО произвести значительную концентрацию капитала и обеспечит клиентам МЕНАТЕП широкий выбор новых услуг. Помимо этого инвесторы получат жесткие гарантии безопасности вложенных в клан средств».
Слово «олигархия» употребил тогда член Совета директоров МЕНАТЕП Владислав Сурков, который и рассказал от имени организации о планах сформировать клан из крупных клиентов, на счету которых находится не менее 5-10 млн долларов США. Сурков заявляет, что клан — это прежде всего новая технология общения с клиентами. «Нам не нужны просто клиенты, — говорит он, — мы не народный банк. Клан — это регулярность общения, это взаимопроникновение: клиент знает, как живет клан, клан знает, как живет клиент». Клан поможет войти в нужный кабинет любой правительственной структуры, сообщает издание со ссылкой на Суркова, сориентирует клиента в сфере московского бизнеса, поделится know-how. Помимо этого клиент вправе рассчитывать на квалифицированные консультации в области лицензионного права и услуги public relations.
Однако однокоренное слово появляется в печати раньше, как минимум за полгода до этого. 13 апреля тот же «Коммерсант» рассказывает о Московской конвенции предпринимателей, которая 9 апреля приняла декларацию, потребовав от президента Ельцина отставки московского правительства. «По мнению наблюдателей, — отмечает корреспондент Дмитрий Панаев, — Боровой, возложив роль главного обвинителя на участвовавшего в пресс-конференции известного борца с олигархией Юрия Маренича, дал понять, что компромисс пока еще возможен».
Через два месяца все тот же «Коммерсант» публикует статью Андрея Кирпичникова и Максима Соколова, подводящую итоги года президентства Бориса Ельцина. Слово употребляет бывший государственный советник Сергей Шахрай. «11 июня, — рассказывает газета, — он дал эксклюзивное интервью агентству Reuters, в котором сообщил об отступлении Ельцина от пути реформ, о сильном давлении на Ельцина со стороны реальных хозяев страны — то есть местной номенклатуры и ВПК, и предрек скорое (в течение полугода) падение Ельцина. По мнению Шахрая, для этого не потребуется никакого переворота и президента сместят сугубо конституционным способом: придерутся к какому-нибудь противоправному указу, получат надлежащее заключение Конституционного суда (КС), затем соберут очередной (декабрьский) или даже внеочередной съезд и объявят импичмент. Тогда номинальным президентом станет Руцкой, а реальным властелином — олигархия, состоящая из военно-промышленных генералов, парламентских руководителей и части местных вождей».
Еще через месяц термин «олигархичность» употреблен в статье Владимира Орлова, опубликованной «Московскими новостями» 13 июля, со ссылкой на министра юстиции Николая Федорова. «Что касается «аппаратного реванша», то здесь придется согласиться с Павлом Вощановым, — говорит автор. – Не станем касаться эмоциональных оценок или вдаваться в анализ «усиления элементов олигархичности» нынешнего руководства (по замечанию министра юстиции Николая Федорова). Ограничимся констатацией того факта, что Ельцину за рекордно короткий срок удалось сформировать вокруг себя надежное окружение. Люди, приведшие Ельцина к власти, получили все желаемые посты и надежно защищаются президентом от «радикальных демократов» (казалось бы, что стоило Ельцину пожертвовать им в угоду одним-единственным не таким уж незаменимым [главой администрации президента Юрием] Петровым?)».