Этого шанса Ельцин не упустил
Во время своего визита в США Б. Н. Ельцин сумел убедительно показать, каким мощным зарядом обладает искренность.
Немногие политики признают это качество необходимостью, еще меньше — достоинством. Ельцин решил, что взорвать ледяные глыбы векового взаимного подозрения можно только предельной прямотой.
Он не просто отказался от двойных стандартов. Он взял на себя огромную, беспримерную ответственность, заявив, что лжи больше не будет. И не просто в будущем, но — никогда.
Разумеется, он сознавал, что аплодисменты слушателей еще не означают их готовность разделить эти принципы, тем более следовать им. Он не требовал взаимности — он говорил лишь о моральном обязательстве своей страны.
Если Ельцин сумеет доказать делом, что его политика не знает компромиссов с правдой, то в историю войдут не пакет советско-американских соглашений, сколь бы важными они ни были, не беспримерные овации в эмоциональном американском конгрессе, а возвращение истинного великого смысла слову «дружба».
Над этим словом, особенно в применении к отношениям между Россией и Америкой, немало посмеивались. Да и сейчас его произносят не без иронии. Эта ироничность — не столько проявление раскованного ума, сколько дань традиционно циничному восприятию дружбы, как западни для политических простаков.
Ельцин пошел наперерез этим традициям, утверждая простоту и открытость отношений, как ключ в новый мир.
Его отказ от идеологии паритета стратегических вооружений также был объяснен без затей. Не то, чтобы он открыл великую тайну, связав в один узел горы нашего оружия и бездну нашей нищеты. Это знали до него и без него. Но до него об этом говорить стыдились. А без него признаться в этом боялись.
Ельцин вернется в Москву с багажом соглашений, важность которых не станет отрицать никто. На обозримый период снята проблема сокращения стратегических вооружений. Для уничтожения жуткого оружия нет больше политических барьеров — только технические.
Нет оснований спешно подметать закрома российских банков для приемки 24 американских миллиардов. Билль о Свободе, как чуть высокопарно называется проект о поддержке российских экономических реформ, после визита стал намного ближе к реальности, но это еще далеко не реальность.
Американский бизнес в очередной раз одобрительно отрукоплескал приглашению поспешить на необъятный российский рынок. Но аплодисменты президентам — это лишь разминка для инвеститоров. Стартовым выстрелом может послужить только конвертируемость рубля.
Эти нерешенные проблемы оставляют визит российского президента открытым для критики. Если принять за основу прежние мерки, Ельцина, как до него и Горбачева, можно упрекнуть продолжением игры в поддавки. И уже находятся критики, укоряющие Ельцина в одностороннем разоружении, в том, что — нет, не сейчас, не в ближайшие годы — а на пороге будущего тысячелетия Россия останется с каким-то жалким ядерным арсеналом, способным уничтожить планету не тысячу раз, а всего лишь полраза.
Возможно, в этом и впрямь содержится какой-то риск. Но даже на тех, кто готов упрекнуть Ельцина в убыточном торге, должен воздействовать близкий им торговый аргумент. Если уж говорить об эквивалентности сделки, то президент России обменял риск отдаленной непаритетности на резко возросший шанс мира и сотрудничества с самой мощной страной планеты.
Станет ли это партнерство истинной дружбой? Поделятся ли американцы сомнительными тайнами своей истории с той же откровенностью, с которой Ельцин готов делиться с ними? Спишут ли они свои ядерные подводные лодки в металлолом с той же решительной «непараллельностью», с которой Россия сняла с боевого дежурства могучие ракеты СС-18?
Есть много вопросов, на которые вправе ответить только будущее. Но как бы оно ни сложилось, никто не упрекнет президента России в том, что в эти два июньских дня он упустил свой шанс.