Суд над КПСС
Исход его очевиден, но организовать его невозможно. И, скорее всего, не нужно
Поводом для возобновления дискуссий на тему, «судить или не судить КПСС», стало слушание в Конституционном суде России иена о правомочности запрета компартии после разгрома прошлогоднего августовского путча.
Сторонники судебного процесса над КПСС проводят прямую параллель с Нюрнбергским процессом, на котором национал-социалистская партия ’Германии была признана преступной организацией и запрещена. Противники (в основном активисты немногих сохранившихся под разными названиями осколков КПСС), естественно, видят в самой идее суда попытку ограничить демократию и списать на КПСС и РКП грехи не только старой, но и новой власти.
Сама по себе проблема представляется мне достаточно однозначной. Хотя национал-социализм в Германии и коммунизм в России (точнее — в СССР) действовали примерно одинаково, разница все-таки очень велика. Не стану анализировать различия доктрин, их целей и средств воплощения этих целей в жизнь. Возьму только политическую непохожесть ситуации. Во-первых, инициаторами суда над нацизмом были не немцы, а державы-победительницы. Они этот суд и вершили. Во-вторых, нацизм привел Германию н государственной катастрофе в буквальном смысле — страна проиграла ею же начатую войну, оказавшись оккупированной иностранными войсками. Наконец, все основные институты нацизма на момент этого краха продолжали существовать, а практически все их создатели и лидеры были живы.
Ни первого, ни второго, ни третьего нет в ситуации с КПСС. Ее создатели и творцы главных преступлений мертвы, структуры — распущены. Несмотря на трагичность нынешнего положения России, это все-таки не Германия 1945 года. Наконец, идея суда над КПСС возникла в самой России по существу среди тех, кто в большей или меньшей степени с властью коммунизма десятки лет мирился.
Где мы найдем судей для этого процесса — независимых, объективных, спокойных? Свидетелей будет много, жертв — тоже, соучастников — предостаточно. Найдутся, разумеется, обвинители и защитники. Судей (юридически подготовленных) нет. А международный трибунал — приемлема ли сама эта идея для страны, имеющей, слава Богу, и собственное правительство, и собственный парламент, и собственные законы?
Приостановка деятельности КПСС в августе 1991 года указом президента России Ельцина — очень разумный с политической точки зрения шаг. Однако от него до причисления КПСС к числу преступных организаций — значительная дистанция, пройти которую не так уж просто, хотя все тяжкие обвинения против КПСС логичны и по существу бесспорны.
Пройти эту дистанцию мешают как минимум несколько барьеров. Прежде всего существующий сегодня в России режим хотя и далек от коммунистического, но все-таки воспринял многие из разработанных им Функций и созданных им институтов. Кроме того, остается верным утверждение Горбачева, что именно через партийные структуры начались реформы, приведение к нынешним демократическим изменениям. Наконец — может быть, главное — нынешние институты власти на 90% (если не больше) возглавляются на всех уровнях бывшими коммунистами. Хорошо это или плохо — другой вопрос, но факт остается фактом.
Куда менее сложный с юридической точки зрения процесс над членами августовского ГКЧП — и тот никак не может начаться. А если начнется, то неизвестно, к чему приведет. Суд над КПСС (хотя как раз чисто юридический результат его более очевиден), будь он организован на государственном уровне, стал бы такой политической проблемой, с которой вряд ли справилась бы молодая российская демократия, сама еще наполовину коммунистическая по менталитету и структуре.
Так что мне представляется очевидным — процесс декоммунизации в России будет идти долго и без таких крайностей, как суд чад КПСС. Хотя идея такого суда будет витать в воздухе как минимум до того момента, пока экономические реформы в стране не начнут приносить свои однозначно позитивные плоды.