February 13, 2022

Пиратское видео — не только коллективный пропагандист, но также и организатор

Как устроен не вполне легальный советский видеорынок

Контрабандное копирование, размножение, продажа и прокат на территории бывшего СССР западных видеофильмов, по оценкам специалистов, превратились в нашей стране в мощнейшую отрасль индустрии нехитрых советских развлечений с миллиардными оборотами. Считается, что этот пиратский бизнес не имеет ничего общего с цивилизованными законами о защите авторских прав. Тем не менее советское нелегальное видео — бесспорный феномен, интересный тем, что в отнюдь не рыночной стране, живущей по пиратским порядкам, пусть пиратскими же методами, но создан абсолютно полноценный видеорынок, предлагающий трудящимся практически все необходимое для ежедневного приобщения к плодам недоступной нам киноцивилизации.

К пропаганде насилия и жестокости будьте готовы!

Пылкая страсть советского человека к идеологически вредным занятиям еще в начале 70-х годов сделала первые видеомагнитофоны, появившиеся в Союзе, приборами, крайне привлекательными как для рядовых граждан, так и для властей. Граждане сразу полюбили видео смотреть, а власти — их за это сажать. По свидетельству очевидцев, приглашать приятелей и знакомых к себе в гости для совместных занятий пропагандой культа насилия и жестокости стало особенно опасно где-то в период с 1978-го по начало 80-х годов. Именно в это время КГБ и милиция провели в Москве серию громких арестов крутых и не очень крутых владельцев видеотехники.

Судя по всему, суть борьбы за нравственность заключалась не совсем в том, чтобы внушить народонаселению, что, когда в кино человека бьют по лицу или, наоборот, прямо на экране охмуряют, берясь руками за непечатные места организма, — это плохо. Главная прелесть, видимо, заключалась в том, что пролетарски вредная техника после разоблачения владельца подвергалась конфискации. По рассказам некоторых чуть было не севших людей, их видеомагнитофоны возвращались к ним из компетентных органов целыми, но со следами портвейна, крайне, как известно, способствующего процессу тщательного изучения идеологии потенциального противника.

Как бы то ни было, непримиримое отношение властей к пропаганде порнографии, культа насилия и жестокости вызвало, как водится, прямо противоположный эффект. Люди, занимавшиеся видео, стали осторожнее и гораздо более организованнее. К началу 80-х годов Советский Союз уже имел сложившуюся сеть нелегального распространения видеокассет, которая охватывала практически всю страну.

За десять с небольшим лет многое изменилось. Кто-то уехал на Запад, кто-то отошел от дел, пришли и новые люди. Но к сегодняшнему дню мы получили вполне серьезный видеобизнес, которым занимаются, по некоторым оценкам, четыре-пять наиболее крупных групп предпринимателей.

Главная забота основных поставщиков видео в страну заключается в быстром получении из-за границы лазерных дисков с копиями фильмов — в основном американских, — только что появившихся на западных видеорынках. Работа с этим материалом в СНГ сводится прежде всего к перегону записи с системы NTSC в PAL, поскольку большинство телевизоров нашего видеосмотрящего населения не функционирует в «американском» режиме.

Именно необходимость проведения этой процедуры сужает круг людей, способных стоять во главе советского видеобизнеса. Поэтому лишь несколько человек, имеющих доступ к соответствующей аппаратуре высокого класса (так называемым транскодерам), считаются главными фигурами в работе «совнелегалвидео». Вероятно, кто-то из них имеет нужную аппаратуру в частном пользовании, но все-таки в большинстве случаев все делается на государственном оборудовании, эксплуатировать которое в своих целях тоже, конечно, могут немногие.

Вторая немаловажная проблема, которой занимается довольно узкий круг людей, — изготовление так называемых «нулевых» копий, то есть кассет, запись на которых может считаться идеальной, поскольку сделана непосредственно с привезенного диска. Такие кассеты-оригиналы стоят сейчас, по имеющимся данным, несколько тысяч. Именно их в Москве покупают люди рангом пониже — оптовые покупатели из различных регионов. В зависимости от состояния рынка сбыта оптовики могут взять и «первую», и более дешевые копии, что, естественно, дает потери качества при последующей перезаписи. Но это уже — их проблемы, поскольку размножение фильмов в промышленных масштабах, их продажа, поступление в видеосалоны и прокаты — другая история, к которой основные группы не имеют, как правило, отношения.

Интересно, что конкуренция в Москве сейчас достигла таких масштабов, что для советских видеобизнесменов, бывает, играет роль даже скорость доставки лазерных дисков в Москву. Разница в несколько дней может отбить оптовиков у конкурента, поэтому свои люди на Западе тщательно следят за тем, что и когда появляется на рынке. Многие имеют контакты с фирмами, которые левыми путями штампуют диски несколько раньше, чем они появляются в широкой продаже. Скажем, «Терминатор-2» появился в Союзе на видео даже раньше, чем в Америке.

Так что мы можем в некотором смысле гордиться весьма высокой оперативностью нашего видеоснабжения, доставляющего в СНГ абсолютно все жанры иностранного кино, кроме, разумеется, порнухи, которой никто из серьезных людей не занимается. Все «половое кино» поступает к интересующимся трудящимся по стихийным каналам и размножается на территории страны чаще всего любительскими способами.

Темой исследования гениталий не занимаются и другие столпы отечественного видеорынка — переводчики, через руки которых проходит все кино, предназначенное для запуска в оборот.

Я голос посвятил народу своему

На современном советском видеорынке работают четыре наиболее крупных профессионала, занимающихся переводом приходящих в страну картин, — Василий Горчаков, Леонид Володарский, Алексей Михалев и Андрей Гаврилов. Об этих людях, чьи голоса знает практически вся страна, широкой публике мало что толком известно, кроме, разумеется, слухов. Один из наиболее популярных повествует о том, что-то ли Горчаков, то ли Володарский, ну, в общем, «такой гнусавый», зажимает себе нос прищепкой, чтобы скрываться от КГБ.

Собственно, у Володарского голос такой и без прищепки, что не мешает ему свободно владеть английским, французским, испанским и итальянским языками. По словам же Горчакова, имеющего английский и «недоразвитый испанский», но тоже не имеющего прищепки, скрываться от КГБ бесполезно.

Каждого из четырех советских видеоголосов в свое время «дергали» милиция и КГБ. Василия Горчакова, например, несколько раз. Он говорит, что, как правило, это ничем не кончалось, поскольку даже советский уголовный кодекс не предусматривает наказания для человека, который сидит перед телевизором и говорит по-русски.

— Следователей почему-то всегда интересовало, беру ли я деньги, — говорит Василий Горчаков. — Я всегда отвечал, что люди просто предложили мне выпить, а за бутылку грех что-нибудь не перевести. И это объяснение всегда признавалось настолько убедительным, что ни один человек из тех, на которых я должен был давать показания, не сел.

По нынешним временам 25 рублей за перевод одной картины, которые видеорынок платил переводчикам в конце 70-х и в 80-х годах, — не деньги. Но в то время, скажем, для Горчакова, выпускника иняза, получавшего за работу на кинофестивалях 5—7 рублей за перевод одного фильма, это был приличный приработок. Учитывая молодость, можно было, напрягшись, перевести целых пять видеокартин за день и получить 100 с лишним рублей! Как говорит Василий, однажды он за день осилил 12-серийный гангстерский фильм, что сейчас повторить вряд ли сможет.

Трудно судить о сегодняшней производительности труда и доходах переводчиков, полностью перешедших на сотрудничество с видеорынком. Горчаков, например, сейчас переводит, как правило, одну картину в день, хотя уровень профессионализма таков, что времени это занимает ровно столько, сколько она идет. Стоимость перевода, по его словам, за последние два года резко изменилась, и цена подходит к 500 рублям за один фильм, хотя конкретная цифра зависит от заказчиков, с которыми приходится иметь дело.

Как правило, это все-таки люди постоянные. Скорее всего, они — посредники, работа которых заключается в том, чтобы получить русскую фонограмму под нужный фильм. Переводчику не обязательно привозят идеальную копию картины, поскольку от него в конечном итоге требуется только голос, который потом накладывают на видеозапись на профессиональной аппаратуре.

По словам Василия Горчакова, он и каждый из его коллег имеют дело с разными командами видеобизнесменов. Несмотря на это, переводчики между собой не дерутся за право взять себе ту или иную картину у конкурентов. Система все-таки более-менее устоялась, и всем в этой игре известно, что четыре человека, русифицирующие иностранное кино, люди примерно одного уровня профессионализма. Практически нм у кого из них нет особой специализация на каких-то жанрах или других привилегий в советском видеомире.

Если что-то и есть, так это личные пристрастия. Михалев, судя по разговорам, любит переводить комедии. Горчаков не любит при переводе ругаться матом, поскольку считает, что можно в крайнем случае обойтись и «задницей». Как люди, успевшие перевести в своей жизни по нескольку тысяч картин, все четверо, мягко говоря, плохо оценили недавний эксперимент первого канала Российского телевидения по показу недели фильмов компании «Уорнер бразерс» с омерзительным дубляжем. Даже самые замечательные фильмы, по мнению переводчиков, были загублены после того, как их озвучили в Израиле по заказу американцев.

Профессионалы советского видеорынка утверждают, что компания собственными руками убила для советского зрителя многие свои же шедевры. Мнению этих людей можно доверять, поскольку именно они открыли большинству советских граждан американское кино.

Грузите «механические апельсины» бочками

Весьма, впрочем, пиратские отношения нашего видеорынка с этим кино, естественно, известны большинству людей, делающих деньги на нелегальном распространении картин «Уорнер бразерс» и других компаний. Но бизнесменов не мучает совесть и не душат слезы из-за отсутствия в нашей стране цивилизованных законов, защищающих авторское право и интеллектуальную собственность. Претензии американцев не имеют и вряд ли возымеют какое-либо действие на наш весьма укрепившийся в последние годы видеорынок. Да и сами американцы уже перестали, ввиду бесполезности, возражать против нелегального тиражирования их картин в коммерческих целях.

— И это, я считаю, правильно, — говорит Василий Горчаков. — Конечно, нам всем хотелось бы действовать честно и по закону, но я боюсь, что это пока невозможно. Вот то поколение, психологию которого уже изменили эти самые пиратские видеофильмы, сделает нашу жизнь более толковой. Поэтому видео — самая действенная гуманитарная помощь, которую пока удалось оказать нашей развитой в пиратском отношении стране.

«Известия» 14 февраля 1992 года