Рэкет по-научному
Сомнительные бизнесмены на берегах Невы
Безжалостно размазывая по лобовому стеклу слетающихся на свет фар ночных бабочек и жуков, Борис Новиков гнал машину по пустынной трассе. Куда — он и сам толком не знал. Главное — подальше от города. Борис убегал. Убегал из родного Петербурга, от своей работы, которой совсем недавно так гордился. Кроме бегства, у него, правда, было еще два варианта: либо самому стать преступником, либо инвалидом, а в худшем случае — покойником.
На поприще частного бизнеса Борис Николаевич Новиков вступил два года назад, имея за плечами классический для начинающих советских капиталистов жизненный опыт — институт, ответственный пост в обкоме комсомола, важная должность на заводе. И став генеральным директором малого предприятия, продолжал в общем спокойную жизнь, неплохо зарабатывая на поставках компьютеров, всевозможного оборудования и т. д.
Промозглым февральским днем в кабинете его племянника, которого он взял в компаньоны, появилось несколько внешне приличных и очень вежливых южан.
— Не поможет ли преуспевающая фирма скромным мусульманам выпустить небольшой — 20—30 тысяч экземпляров — тираж Корана?
Предприниматели, имевшие богатый опыт таких сделок, ничего не пообещали, но сказали, что попробуют, и за ответом попросили прийти через неделю. Но посетители пришли лишь через два месяца — и с порога: мол, вы наш заказ не выполнили, за моральный ущерб с вас— 50 тысяч. Бизнесмены опешили, попытались было что-нибудь объяснить. Но кавказцы были неумолимы, сообщив, что уже «включили счетчик». Осознав, что так просто им от кавказцев не отделаться, коммерсанты после недолгих поисков пришли за правдой к лидеру известной в определенной среде группировки, состоящей в основном из чеченцев. Выслушав просителей, он пообещал дело уладить. Вскоре те просители действительно перестали появляться в малом предприятии. Через несколько дней взявшийся помочь бизнесменам человек в качестве услуги за работу попросил устроить к ним на работу одного из своих родственников. И благодарные коммерсанты зачислили 36-летнего Рафика коммерческим директором. Вскоре, правда, выяснилось, что у Рафика есть еще и младший брат, такой же необразованный и неотесанный, но который тоже очень хочет стать бизнесменом. Пришлось взять и его. Причем оба потребовали, чтобы они вошли в правление предприятия. Но работали братья в общем хорошо, и особых хлопот Борис Николаевич не испытывал. Беспокоиться сначала пришлось его племяннику — братья вдруг заявили, что для полного расчета за услугу он должен сдать им на 2—3 года свою квартиру. Племянник заикнулся, что об этом они не договаривались, но был поставлен перед дилеммой квартира или жизнь. Пришлось срочно съезжать и искать другое пристанище.
К лету Борис Новиков определенно начал чувствовать некоторый дискомфорт. Братья по-прежнему работали неплохо, но все чаще генеральному приходилось спорить по поводу предлагаемых ими сомнительных сделок и выслушивать с каждым разом все хуже скрытые угрозы. К тому же Борису под давлением пришлось взять на работу еще двух друзей-чеченцев и включить их в правление.
Спасаясь от компаньонов, он бросил жену
В тот памятный майский день братья, пропадавшие неделю, буквально ворвались к нему в кабинет.
— Есть выгодная сделка. В Казахстане расформировывается выведенная из Монголии воинская часть. Есть партия военного обмундирования на 5 млн. рублей. Народно-освободительная армия Армении готова у нас ее купить, — говорили они, захлебываясь от восторга. Новиков наотрез отказывался заключать сделку. Вечером братья с друзьями вломились к начальнику домой и на глазах у соседей, заломив руки, увезли на машине. Приехали в Карелию, в глухой лес, и, еще раз услышав отказ, для начала крепко избили. Ничего не добившись, привязали бедного коммерсанта к дорожному знаку и, достав автомат, начали разносить выстрелами издалека верхнюю часть знака. Опять услышав отказ, чеченцы оценили свой моральный ущерб (они уже со всеми обо всем договорились) в миллион рублей и «включили счетчик». Вернувшись в Петербург, обезумевший бизнесмен, побросав в машину вещи, покинул город. Единственной, с кем он решается перед отъездом связаться, оказывается служба по борьбе с организованной преступностью (ОП) УКГБ. Обнаружив исчезновение строптивого начальника, чеченцы лихорадочно начали его искать. Обыскали все возможные места, до смерти напугали всех родственников директора малого предприятия. Попытались похитить ребенка у жены Бориса, хотя он, чтобы отвести от нее подозрения, формально развелся.
Отбивают селезенку и конвертируют валюту
Прекратив тщетные поиски, чеченцы тогда просто... переизбирают генерального директора и на «законных основаниях» назначают на эту должность своего человека. И с развязанными руками начинают свой бизнес. Перечисляют со счета своего предприятия несколько миллионов рублей на счета Фирм своих друзей в Алма-Ату, Очамчиру и некоторые другие города, где-разными путями миллионы обналичиваются. Еще у нескольких бизнесменов вымогали миллионные суммы, испытанным методом влезли еще в несколько фирм. У одной жертвы после «разговора» с братьями врачам пришлось удалить селезенку. На одну из валютных автостоянок, принадлежащую СП, братья умудрились «устроить» на работу 30 своих друзей-горцев. Устроили бы и больше, если бы генеральный директор не взмолился: ведь друзья не то что по-английски — по-русски ничего не понимали. Сколько точно южане смогли перегнать себе, неизвестно, но, по некоторым данным, в ближайшее время они намеревались конвертировать сумму в несколько десятков миллиардов рублей. Кроме того, они проявляли очень большой интерес к конверсионному бизнесу и, если бы не сыщики из КГБ, вероятно, преуспели бы в этом. Стало известно, что чеченские бизнесмены готовили крупные сделки по перепродаже техники и оборудования выведенных из Монголии дивизий, которые расформировывались в Казахстане и Бурятия. Задержали четырех чеченцев 20 августа, причем одного из них — после посещения митинга на Дворцовой площади в защиту Ельцина. Дома у них нашли две самодельные мощные бомбы с часовым механизмом, с помощью которых, как выяснилось, они намеревались расквитаться с некоторыми строптивыми коммерсантами, автомат и ценную коллекцию из 50 картин.
Ответственный работник службы ОП УКГБ по Ленинграду и области, руководивший операцией по обезвреживанию гостей города, сказал, что большая часть добытого ими материала из-за нашего дырявого законодательства так и не дойдет до суда. Главное, что инкриминируется членам этой группы, — вымогательство, незаконное хранение оружия и угроза убийства. Действуй они более осмотрительно, как основная масса подобных группировок, захвативших практически весь частный, а зачастую и государственный бизнес теперь уже в Санкт-Петербурге, судить их было бы практически не за что. Ведь заставить, даже под дулом пистолета, бизнесмена заключить самую фантастическую сделку, по советским законам преступлением само по себе не является. По закону в этом деянии у вымогателей нет личной заинтересованности. Единственно, за что таких деятелей можно привлечь к ответственности, — за угрозу убийства, за что Уголовный кодекс предусматривает максимум лишения свободы до 6 месяцев. При этом угрожающие слова надо еще доказать, для чего нужно как минимум 3—4 свидетеля. Звуко- и видеозапись, прослушивание телефонных разговоров у нас по-прежнему доказательством не являются. А о том, чтобы добраться до компаньонов петербургских чеченцев в других республиках, сыщики ОП при нынешнем всеобщем суверенитете пока и не мечтают.
(Так как по делу пока ведется только предварительное следствие и все изложенные факты являются оперативным материалом, фамилии и имена в материале изменены.)