Конец «ВРЯН»
Шеф разведки Е. Примаков отменил одну из самых секретных программ КГБ.
На состоявшейся 27 ноября пресс-конференции директор Центральной службы разведки Евгений Примаков сообщил о том, что он отменил формальную программу разведки (не путать с системой раннего оповещения противоракетной обороны страны Минобороны СССР), по которой каждые две недели из разных точек мира разведчики были обязаны сообщать о том, не собираются ли США и страны НАТО нанести внезапный ракетно-ядерный удар по СССР.
К сожалению, некоторые средства массовой информации (например, газета «Комсомольская правда», программа Александра Невзорова «600 секунд», вечерняя информационная программа) передали об «отмене системы оповещения руководства страны о внезапно готовящемся ракетном нападении».
Как удалось выяснить редакции, речь идет о программе ВРЯН (внезапное ракетно-ядерное нападение) — комплексе мер, проводимых КГБ СССР и Главным разведывательным управлением (ГРУ) Генштаба СССР для определения ядерной угрозы со стороны США и НАТО. Как пишет в своих мемуарах бывший полковник КГБ Олег Гордиевский (ныне проживающий в Великобритании), эта система начала действовать с середины 1981 года. Ее появление связано с параноидальной озабоченностью советского руководства, и особенно тогдашнего председателя КГБ Юрия Андропова, боявшихся «не проглядеть начало войны».
Как сообщают компетентные источники, в 1981-м году зарубежные резидентуры КГБ получили циркуляр за подписью Андропова о проведении мероприятий в рамках программы ВРЯН, ставшей главным приоритетом в деятельности советской разведки.
Загранаппарат КГБ был обязан, кровь из носу, доставлять постоянную информацию — не нападут ли на нас завтра. Ночами сотрудники разведки объезжали здания военных ведомств стран НАТО и Министерства иностранных дел, считая, сколько имеется светящихся окон, не больше ли, чем вчера, и не горят ли окна на этаже, где сидит руководство министерства.
Проводилась соответствующая работа и с агентурой. Направленность все та же — выявить признаки готовящегося нападения. Вся информация поступала в первое главное управление КГБ, в то время возглавляемое В. Крючковым. Как пишет О. Гордиевский, резидент КГБ в Лондоне Аркадий Гук (1980— 1984) передал в центр, что увеличивающиеся закупки донорской крови и повышение на нее цены является «важным знаком» того, что Великобритания готовится к ядерной войне. После этого ему было приказано сообщать о всех изменениях цены на донорскую кровь.
Некоторые операции в рамках ВРЯН скорее напоминали фарс, чем серьезную разведывательную работу, считает О. Гордиевский. Однако фарс очень опасный, чуть было не поставивший мир на грань ядерной войны. Когда в 1983 году был сбит корейский авиалайнер КАЛ-007, паранойя в Политбюро достигла апогея. И вновь центр подтвердил особую приоритетность операций ВРЯН. Огромные материальные и людские ресурсы обслуживали тогдашние «завихрения» советского руководства. Пик наступил в начале ноября 1983 года, во время проведения маневров НАТО «Эйбл Арчер». Так, в Лондон поступили указания центра в рамках операции ВРЯН: наблюдение за базами, правительственными учреждениями, за большими скоплениями солдат и офицеров, за тем, не началась ли эвакуация «политической, военной и экономической элиты» США из Великобритании.
Витая в тумане, Москва требовала от резидентур на Западе даже следить за деятельностью банков и бойнь — по ним, мол, можно углядеть подготовку к ядерному удару.
Лишь к лету 1984 года у сотрудников КГБ, как пишет О. Гордиевский, создалось впечатление, что приоритетность ВРЯН стала падать. Но программа эта оставалась до совсем недавнего времени, обслуживая скорее идеологические «заскоки» некоторых советских руководителей, чем поставляя действительно нужную информацию. По данным из КГБ СССР, операции в рамках ВРЯН часто пересекались с работой агентов ГРУ. Многое дублировалось. Это в первую очередь связано с близкими отношениями Ю. Андропова и Д. Устинова, которые поручили обоим ведомствам работать рука об руку.
Как стало известно редакции, в рамках этой же программы было задействовано 16-е управление КГБ СССР, занимавшееся перехватом шифровальных телеграмм. Управление следило за интенсивностью переписки, длиной телеграмм. И эта информация использовалась в ВРЯН.
На пресс-конференции Е. Примаков сказал, что в рамках программы работало огромное число людей. Думаю, не погрешу против истины, если замечу — почти весь, если не весь, загранаппарат КГБ с разной степенью интенсивности работал на ВРЯН.
Наконец-то (хотя и поздновато) отменена еще одна программа идеологического обслуживания советского руководства.
Что еще сказал Е. Примаков на пресс-конференции
Сегодня разведка должна стать частью новой системы международных отношений. Ее философия — нет постоянных противников и союзников, есть постоянные государственные и национальные интересы. Исходя из этого, надо находить «поля совмещения национальных интересов».
Если раньше в советских загранучреждениях офицеры безопасности совмещали свои непосредственные обязанности с «проведением агентурно-оперативной работы» среди совработников, то теперь такая практика прекращена.
Что касается возможных сокращений аппарата разведки, то потребность такая есть. Разведка должна работать на принципах «разумной достаточности».
Служба разведки не собирается передавать в бывшие соцстраны списки своих агентов, работавших там.
Нет оснований опасаться массового бегства агентов КГБ на Запад, служба не собирается проводить какие — либо превентивные меры.
Участвовал ли КГБ в покушении на папу римского? Готовясь к пресс-конференции, Примаков затребовал все документы по этому делу. И с полной уверенностью может сказать, что КГБ никакого отношения к покушению не имел. Единственное: госбезопасность помогала подобрать адвоката для болгарского гражданина Антонова, арестованного в Италии по этому делу.
Создано бюро по связям с общественностью Центральной службы разведки. Его руководитель — Юрий Кобаладзе.