Непонятливым урок повторится...
Сейчас мы прощаемся с коммунизмом. Раны, нанесенные им нашим душам и нашему обществу, еще долго будут болеть в нас. Но все же несомненно: в августе окончательно перевернута страница истории России, связанная с коммунизмом. Как надлежит нам прощаться с ним? Смеясь, как некто советовал расставаться со своим прошлым? Но там, откуда мы уходим, остались десятки миллионов, превращенных в «лагерную пыль». Проклиная? Но эта позиция по крайней мере не для Церкви, которая никого не может проклинать (анафематствуя, она лишь свидетельствует, что такое-то учение или действие находится вне Церкви, но при этом не призывает на них небесные и земные кары). Понимая? Но если под «пониманием» имеются в виду суждения типа «иначе быть нс могло», то лучше обойтись без такого понимания.
Человек, ходящий перед Богом, в таких случаях благодарит. Благодарит не только за то, что былое уходит, но и за то, что былое было. По мере взросления верующий человек научается узнавать смысл в происшедшем с ним. Он знает, что есть Божия забота о нем. и слово «случайность» становится для него все более непонятным. Он знает, что Судьба — это не более, чем псевдоним Бога (не Бог скрывается под этим именем от человека, а человек под ним прячет свою веру в Бога от самого себя). Нам дается испытание, чтобы, преодолев его, мы стали духовно глубже. У страдания бывает смысл — вот что знает человек, внимательный к росту своей души. И коммунизм, и причиненные им страдания не бессмысленны, нс случайны, нс абсурдны. Вот за этот смысл, за то, что, очевидно, могло родиться в наших душах и в наших жизнях в этом страшном горниле, надлежит нам принести благодарность. Кому? Благодарить надо, конечно, нс сам коммунизм и нс тех людей, что ввергли нас в этот «эксперимент»: не Историю и не Судьбу (ибо они безлики и незаботливы о человеческих душах). Человек, ходящий перед Богом, принесет эту благодарность Богу, вздохнув так, как некогда ссыльный и умирающий Иоанн Златоуст: «Слава Богу за все». Согласитесь: человек, увидевший свой путь страданий перед лицом Бога, будет более медлителен на гнев и возмездие, более сдержан в отстаивании своих «прав» и тем более в выборе средств для своей «борьбы».
Немногие понимают сейчас, что православное самоукорение, раскаяние мало что общего имеет со светским покаянием, сводимым к анализу и критике собственных грехов и ошибок. Бог в христианстве открывается как Отец мой Небесный, который надо мной, и потому может оправдать и миловать меня там, где я изнутри себя самого не могу оправдать себя принципиально. Человек сам может лишь каяться, отпускать грехи может лишь Другой. Покаяние же, замкнутое в себе самом, покаяние без молитвы лишь раздражает человека и в конце концов либо делает его бесчувственным, либо болезненно нетерпимым не только к своим, но и к чужим грехам, либо приводит к полному самоотрицанию кающегося — в самоубийстве. Митрополит Вениамин (Федченков), человек, также вкусивший полную чашу горечи, говорил: «Не сердитесь на себя никогда. Это — от самолюбия. А сразу — к Богу: «Господи, помилуй!»
Человек должен быть терпим не только к чужим недостаткам, но и к своим: человеку бывает нужно со смирением принять то, что он такой, какой есть, и постараться от этого смирения стать лучше — но не ужасаться и не отчаиваться оттого, что он такой. Боюсь, что люди в нашей стране не покаялись, а именно ужаснулись — притом нс самих себя даже, а своего прошлого и друг друга.
Тяжелая болезнь постигла Россию в обличье коммунизма. Может быть, она была попущена нам, чтобы избавить от какой-либо более страшной грозившей нам чумы. Может быть, чтобы освободить Россию от левиафановской гордыни; может быть, в наказание за то, что с какого-то времени Россия перестала ходить перед Богом: может быть, чтобы научить нас молитве и сочувствию друг другу. Одного подвижника опросили: «Отче, кто научил тебя молитве?» И в ответ услышали: «Бесы! Они искушали меня так сильно, что защищаться от них я мог, лишь постоянно прибегая к молитве».
Впереди нас ждут, может быть, еще более тяжкие испытания. Но хотя бы один урок должны мы вынести из коммунизма: насилием нельзя сделать мир и людей лучше. Воздаянием — самым «праведным» — ничего не создать. В нашем доме холодно. Но его нельзя протопить динамитом. Настоящее не станет более обжитым оттого, что мы назовем наших врагов в прошлом или обнаружим их в нашем сегодняшнем окружении.
«Не время выкликать теней, и так уж страшен этот час». Так говорил Тютчев. А библейский мудрец, видевший, что всему есть время в человеческой жизни, напоминает: «Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастья размышляй» (Еккл. 7, 14). Нынешние дни вряд ли можно назвать «днями благополучия». Значит, для нас настали дни размышлений. Например, о том, чему же нас научил коммунизм. Непонятливым ученикам урок повторится. Поэтому даже в самой справедливой критике беззаконий и преступлений не дай нам. Господи, быть опьяненными чувством собственной правоты! Научи нас подлинному покаянию!